Дарья Орехова - Амулет для ведьмы

— Кто-то должен был первым это озвучить, — спокойно ответил Судимир.

— Я согласен с тобой, но еще один переворот — это еще одна война… Люди устали от потрясений, — убеждающе затороторил Туни.

— Никаких потрясений не будет. Наоборот, люди вообще не должны заметить, что мир вокруг снова меняется. Постепенно меняется.

— Это интересно, что же ты предлагаешь? — обрадовался человеколюбивый Туни. — Надеюсь это не связано с обращением к Хозяину…смерти?

— Я считаю необходимым поставить перед нами несколько задач, — магистр проигнорировал его последний вопрос. — Во-первых, нужно нейтрализовать храмовников и их цепных псов.

— Демонологов? Мне уже кажется, что они пытаются занять нашу нишу, — Фальсо удобно развалился в кресле.

— Прежде всего, они носители доктрины храма, да, выполняя нашу работу, плохо конечно, но они имеют преимущественное право. Наша цель уничтожить эту доктрину, втоптать в грязь, так, чтобы люди привыкли, что демонологи не более чем пустословы, и не ожидали от них ничего путного.

— Это будет не так уж легко, эти изворотливые лисы, эти лживые шакалы… — добрячку Туни наконец удалось чуток разозлиться. — Совсем недавно мои ученики спасли деревеньку от надвигающегося мора, но храмовники повернули все так, что они же в нем и оказались виноваты. Ну а лавры достались демонологам, которые предусмотрительно проезжали мимо. Мои ученики еле скрылись. В конце концов, это несправедливо!

— Ну и конечно убрать самых ретивых, — специально для Туни, процедил Судимир.

— Ты…ты хочешь сказать, что мы должны их убить, — глаза Туни округлились, и весь с таким трудом накопленный пар, сразу же вышел через открывшийся рот.

— Без них мир станет лучше, — специальным мечтательным голосом сказал Фальсо и захохотал, увидев потерянное выражение лица Туни.

— Инквизиторы же, не желая того, сами работают на наши цели. Их можно и нужно использовать. — Судимир нетерпеливо оборвал его. — Теперь о второй задаче. Как стало известно от наших людей в Забродах, Амулет Судьбы покинул закрытую для нас зону. Ситуация усугубляется тем, что Камень завладел обывателем. Полагаю, мне не надо объяснять вам, чем это грозит.

Отношения в маленьком отряде, несмотря на общее приключение и теперь общие проблемы, были достаточно натянутыми. Верит старался даже не смотреть на Сэлли и тем более не заговаривал с ней. Храмовник находился в состоянии постоянной растерянности, все время что-то шептал себе под нос, хотя со своими неожиданными попутчиками держался вежливо, но настороженно. Сокур старался избегать общения со всеми. Хотя бы потому что маги вообще находились в некотором противоречии как с Храмом, так и с веритами — людьми, стоящими на второй ступени официальной власти после царя. Сэлли такое положение не устраивало в корне и она, проведя с угрюмым молчаливым отрядом пол дня, на привале решила взорвать ситуацию и, если надо, со всеми разругаться.

Начать она решила с того, кто был ей наименее всех приятен. То есть с верита Ялифера. И далее как пойдет. Дождавшись, пока на ее очередную просьбу он лишь что-то пробурчал в ответ, она возмутилась.

— Что я такого сделала, чтобы заслужить такое к себе отношение?

— Мне просто неприятны такие люди как ты.

— Позвольте узнать поподробнее.

— Извольте. Я никогда не питал уважения к храму, но предатели мне все же не нравятся больше.

— Вот как! Но раньше вас, кстати, все устраивало.

— В той ситуации я должен был использовать все обстоятельства, помогающие достигнуть цели. Но теперь…

— Теперь вам приходится использовать то же обстоятельство, но вам не обязательно меня уважать.

Верит промолчал, памятуя о том, что Сэлли вела их в настоящий момент к человеку, возможно способному вылечить Герина. Но мотивы ее ему были не понятны. И сейчас это мучило его. Сэлли же задело за живое это слово — предательство. Это мысль теперь тоже тяготила ее, но, правда, она вовсе не чувствовала, что поступила неправильно. Единственное, что она могла себе сказать, это то, что у ее поступков не было четко выстроенной мотивации, она действовала скорее по наитию и любые придуманные причины и оправдания заранее были бы ложью.

— Почему же все-таки вы спасли меня, — вдруг вступил в разговор Герин. — Ялифер понятно, он всегда был упрям, но его намерения можно понять. — Храмовник будто бы чего-то испугался. — Нет, не подумайте, я вам очень благодарен, хотя и предпочел бы, наверное, остаться там, где больше никому бы не причинил вреда, и принять заслуженную мною судьбу.