Светлана Кобелева - Цикл правления

— Помоги мне найти рычаг или что-то вроде этого… Живо!

Вскоре их поиски увенчались успехом — тягучая поверхность под ними превратились в более твердую. А свет, слепивший глаза, погас. Из-за лишних движений тело Дрога поглотила такая усталость, что он облокотился на стену, чтобы не упасть. Орфус обеспокоено посмотрел на напарника и произнес:

— С вами все в порядке?

Дрог устало кивнул, ощущая, что даже это отнимает очень много сил. Все так же держась за стену, он стал медленно продвигаться вперед. Шаг, еще один шаг — и вот перед ними предстало огромное помещение, пол которого образовывал огонь, скованный коркой льда. Только в центре на небольшом пятачке земли возвышалась наковальня, на которой лежали кузнечные инструменты так и не тронутые временем. Больше ничего не нарушало извечный покой Истинного Пламени. Орфус, удивленно озираясь, нерешительно следовал за Дрогом. Он изредка поглядывал себе под ноги, будто не веря в прочность льда, и быстро шел в сторону выхода. Дрог ничего не объяснял, но по тому, как он все ускорял и ускорял движение было ясно, что его что-то беспокоит. Когда они достигли долгожданного проема, ведущего глубже в недра горы, за их спинами раздался оглушительный треск. Орфус хотел оглянуться, чтобы выяснить причину этого шума, но Дрог схватил его за шиворот. После чего дернул его на себя, толкнул в проход и крикнул:

— Беги!

Мимолетный взгляд назад позволил Орфусу увидеть, как трескается лед и вместе с паром на волю вырывается дикий, злой огонь, и ноги сами понесли его прочь. Следом за ним бежал его пожилой гном. Они остановились только тогда, когда жар прекратил опалять волосы на затылках. Паренек с хрипом обернулся к Дрогу, который упал на колени и, постанывая, закрыл лицо покрасневшими от ожогов руками. Орфус подскочил к старику и застыл на месте, не зная, что делать. Тот же, открыв глаза, затуманенным взором начал вглядываться в лицо юноши:

— Грог?

— Дрог, успокойся, я сейчас тебе помогу.

Орфус скинул рюкзак и достал мешочек с золотой пылью. Как можно аккуратней он посыпал ею ожоги Дрога, после чего тот тряхнул головой и по-детски беспомощно улыбнулся:

— Я всегда знал, что на тебя можно положиться, Грог.

Сердце юноши на мгновение остановилось, а затем словно помчалось вскачь. Что случилось со стариком? Неужто жар как-то повлиял на его сознание? Почему он называет его Грогом?

— Дрог, это я — Орфус. Разве ты не узнаешь меня?

Гном несколько раз моргнул, вновь тряхнул головой и произнес:

— Орфус?

— Да… С тобой все в порядке?

Дрог глубоко вздохнул и прошептал:

— А разве похоже? Кажется, меня отравила та пищащая тварь — с того момента как мы с ними подрались, мне становиться все хуже и хуже… Лучше помоги мне встать, чем попусту тратить время на разговоры.

Молодой гном протянул ему руку, после чего, придерживая за талию, осмотрелся вокруг. Если раньше они шли по хорошо выдолбленным коридорам, то этот отличался от них своей грубостью и какой-то поспешностью в создании. Здесь было еще довольно светло, хотя "мох" отчего-то боязливо примостился только в начале коридора, а дальше постепенно исчезал. Дрог повернул голову к Орфусу и тихо произнес:

— Ты можешь вернуться… Рычаг, заставляющий освободиться из заточения порошок вечного льда, находиться вон под тем изгибом стены…

Парень, не дослушав до конца, отрицательно качнул головой.

— Я вас не оставлю… Я пообещал… пойдемте.

Путь до следующего зала казался длиннее, чем все путешествие вместе взятое. Дрог иногда впадал забытье, вновь называл Орфуса Грогом и рассказывал о том, как он рад его видеть и что теперь все будет так, как хочет внук. И все же всему приходит конец, ничто не вечно… Наконец они попали в огромное квадратное помещение, стены которого были отполированы до такой степени, что могли бы спокойно посоревноваться с зеркалами. В каждом из углов располагалась колонна в форме руки, ладонью поддерживающей потолок. От их основания к центру сходились красные как кровь полосы. Они создавали на полу правильный круг, из которого с приходом гномов стали подниматься сизые струйки дыма. Дрог закашлялся и, дико посмотрев на Орфуса, прокричал:

— Убегай!

Паренек удивленно заморгал, не зная, что делать.

— Грог, я приказываю тебе — убегай! Прошу тебя, хоть в этот раз сделай так, как я приказываю.

— Но… — в душу Орфуса вползал противный для всей его сущности страх, страх за Дрога, который, видимо, совсем лишился ума. Едва он успел ответить, из круга вырвался столб пламени. Он начал постепенно оформляться в странное громадное существо. Пол под ногами задрожал, затем стал медленно плавиться, превращаясь в каменное болото. Старик тихо произнес: