— А-а как же остальные? — с трудом выговорила я.
— Тьерсен с ат'Маринус уже давно должны быть внутри купола, а де'Эрретцеасу с Кшатрии были бы уже там же, если бы хватило мозгов не спорить, — грубо оборвала меня магистр. Она метнула еще несколько огненных шаров поменьше. — Быстрее!
Мы побежали, пальцы магистра Крянгэ крепко удерживали мое запястье, и, пожалуй, только из-за них я и продолжала бежать. Ног я уже не чувствовала. Тени вырастали в тумане, но магичка отбрасывала их в стороны струями огня. Вот именно отбрасывала, но никак не побеждала. Иногда они даже сами отходили от очередной струи, а потом совсем невредимые продолжали нас преследовать. Гончие не отставали от своих хозяев.
Я завизжала, перед глазами все плыло, и мне начало казаться, что туман тянулся за нами. А в тумане нас поджидали все новые и новые тени. Магистр Крянгэ что-то мне прокричала, я уставилась на нее, но так ничего и не поняла. Впереди вроде как мелькнуло небо, и я выдернула свою руку и рванула, не думая ни о чем.
— Нэйти Герт! — закричал кто-то, и оно слилось с отчаянным «Маня» и «Мариша».
Я ничего не видела, все почернело перед глазами. Меня схватили за руку и вытащили из леса. Полыхнул купол, и я без сил повалилась на траву.
— Нэйти Герт? Нэйти Герт? — все так же настойчиво звал кто-то.
По моим щекам легонько похлопали. Я открыла глаза и увидела склонившегося надо мной магистра Кедеэрна. Невольно усмехнулась, только вот вышло нечто больше напоминавшее всхлип. Его очочки перекошено висели на одной душке, а черная бородка прилипла к мокрому подбородку. За его плечом я разглядела Садара, Арджи и Авелин с Эос.
— Ч-что это было? — с трудом выговорила я.
Магистр Кедеэрн махнул на меня своей когтистой рукой в порванной перчатке и обернулся. — Кто еще пострадал? Живо к Мелате!
Спорить с ним никто не стал. Тяжело дыша, я села и обхватила колени руками, так и не решаясь встать. Лицо горело, пощупав щеку я скривилась от боли, а на пальцах осталась кровь. Где-то за мной затрещал купол. Недалеко маячил Аалтонен.
— Разлом, — бросила магистр Крянгэ. Как оказалось, она все это время стояла сбоку от меня. А я ведь даже и не заметила. Мда, натворили мы делов.
Магичка сказала что-то еще, но ее голос слился в гул с чьим-то визгом. У меня перед глазами все потемнело. Ударила тошнота, и я повалилась назад, ударяясь затылком о землю.
Очнулась я у себя в комнате с какой-то вонючей зеленой гадостью на лице, локтях и коленях. Нора сказала, заживляющая мазь от Мелати Паманахан, лекарши академии. Все тело болело, а голова ныла, но только вот от расспросов это меня не спасло.
Как выяснилось, в комнату меня принес Садар еще в бессознательном состоянии. Видок у него, по рассказам Норы, был потрепанный, а на щеке красовалась огромная царапина, пара когтей было выломано, а пальцы перебинтованы. Если учесть, что уже была ночь, так Нору вообще чуть удар не хватил, когда она вернулась, а тут такое. Кстати, свидание у нее не очень задалось, поэтому-то мы и вернулись одновременно.
От Норы у меня секретов не было, поэтому я и рассказала все как было. При воспоминании о тенях меня начинала бить мелкая дрожь. И опять это странное чувство. Хотелось броситься обратно в лес, обратно к этим теням. Ох. Странное со мной что-то творилось, похоже, хорошо я головой все-таки приложилась.
В общем, сначала Нора немного подулась, что мы ее с собой не позвали, но все же меня простила. Я-то больная, а на больных не обижаются. Да и пережить все это самой Норе хотелось меньше всего. Не знаю, поверила ли она мне, что я видела тех самых теней с той стороны или же решила, что это просто были дикие животные. Менее страшными зверюги от этого не стали. С остальными я о них не разговаривала, воспоминая все еще были слишком живы.
А вот в академии, на удивление, всю эту историю просто замяли. Я ожидала чего угодно: вызова к ректору, наказания, отчисления. И ничего. Совсем ничего. На следующее утро к нам с Норой просто постучался магистр Кедеэрн, сказал, что ничего страшного не произошло, поэтому никому об этом знать и не обязательно. Нора аж подавилась, ага, ничего страшного не произошло. Ему легко говорить, не на него же набросились эти твари. Хотя мы сами виноваты, говорили же нам, не соваться в лес.
Историю замяли, если кто спрашивал о царапинах на моем лице, то я отвечала, что они от колючего куста. И Нора активно кивала, подтверждая мою историю, мол, уронила я баночку, она откатилась, и полезла я за ней в куст. Верили мало, все-таки у меня через всю щеку тянулись три явные отметины когтей, но допытывались лишь единицы.
Читать дальше