Виктория Ленц - Разлом во времени

— Так, подожди, — не знаю почему влезла я. — А похороны у нас…?

— Сжигаем, — пожал плечами Рим. — Пепел развеивается во тьму. А ты к чему это, Мань?

— Не знаю, — честно призналась я. — Нет, ну даэмон я тоже или нет? А то оборотней и водяных всяких знаю, а про нас так и вообще ничего.

Рим хмыкнул, а его рука скользнула под плащ. — Ну я неплохо тебя научил. — Его пальцы забрались под мое платье, и Рим повел ими вниз вдоль моего позвоночника.

— Так. Руки.

Рим наигранно невинно вскинул брови и поднял обе ладони вверх. Я кивнула и заерзала, удобнее устраиваясь у него на коленях. Рим шумно выдохнул, но послушно обнял меня поверх плаща. Его руки обвили мою талию.

— Я просто пытаюсь себя отвлечь. Чем-нибудь более приятным, чем…

Я заехала ему локтем в живот. — И что дальше? — процедила я сквозь зубы.

— Да ничего. Отец предложил мне переехать к нему с Келли, хотя было очевидно, что он меня там видеть не хотел. И я отказался. А он просто кивнул, развернулся и ушел. Не знаю, возможно, какая-то часть меня надеялась, что он хотя бы попросит меня подумать.

Рим замолчал, а его тело стремительно похолодело. Я подняла голову и столкнулась с его странным взглядом. Вот именно странным: что было не так, я понять не могла.

— Через несколько лет, а точнее мне было двадцать шесть, — глухо прошептал Рим, — отец вдруг почему-то приехал ко мне. Двадцать лет назад. Его убили на моих глазах, впрочем как, должно быть, и всю деревню.

У меня внутри все так и похолодело. Я протянула к его лицу свою дрожащую руку и острожно погладила по щеке. Рим наклонил голову и прижался к моей ладони. Потом перехватил запястье и поцеловал его.

— Думаю, он мог что-то знать. Или же просто первым услышал шум. Дом матери был на самой окраине, поэтому мы были первыми к кому ворвался Верховный совет и гвардейцы. Отец швырнул меня за шторы буквально за мгновение до того, как дверь распахнулась, — голос Рима дрогнул и, казалось, заледенел. — А дальше уже через секунду один вонзил ледяной меч ему в сердце, отец упал на пол. Хлынула кровь. Не хочу напрягать тебя подробностями, Мань.

Глаза даэмона полыхнули слабым синеватым пламенем, когда он впился взглядом в мои. Очень медленно он поднял вверх мой подбородок и мягко поцеловал.

— Все хорошо. — Его дыхание обожгло мои губы, и Рим быстро прильнул в моим губам еще раз. А я от всего контраста, захлестнувших меня чувств, похоже, и забыла как дышать.

— Я вывалился через окно и рванул, что было сил. Со стороны деревни слышались крики, а я даже и ничего сделать не мог. Знаешь, я был тем еще дуралеем, магией вплотную занялся только… после всего… — Рим встряхнул головой и провел рукой по своему лбу. — Да все равно я тогда о том, чтобы вернуться в деревню и не мог подумать. Все, что потом осталось — пепелище. А я убегал и прятался за каждой тенью, в каждой канаве. Только страх и больше ничего.

Рим тяжело вздохнул. — Скорее всего вместе и получилось бы что, хотя подготовлены они были хорошо. Но только вот такого поворота событий никто и представить себе не мог. Война выиграна, соглашение было заключено, все искренне верили, что от нас, наконец, отстанут.

— А тут такое, — выдохнула я, а язык как ядом обожгло. — Предательство.

Рим кивнул и опустил голову на мое плечо, уткнувшись носом в шею. Он сжал явно до боли свою ладонь, кольцом рук буквально вдавливая меня в свою грудь.

— Не надо, — прошептала я. Об этом всем. — Я знаю дальше. Может, не все, но того, что рассказал Джефф, мне пока хватит.

— Все, кого я когда-либо любил, всегда оставляли меня. Они всегда умирали.

Я поежилась от его ледяного голоса. Хорошо хоть по телу уже разливалось какое-никакое да тепло.

— И ты ухватился за шанс в той, которую хотя бы было бы сложнее убить?

— Да, Мань. — Его лицо исказилось кривой усмешкой.

— Ну, признаю, какая-то логика в этом и есть, — протянула я.

Эх сила потусторонняя! Я же его так точно сейчас прощу. Если только уже не простила. Давно так. Рим едва слышно хохотнул, больше было даже похоже, что просто громче выдохнул.

— Я просто не хочу больше никого терять. — И быстро украл у меня еще один поцелуй.

Хотя вот почему украл-то? Я что-то уже и совсем не против. Едва ли не таяла в его объятиях. И так тягостно страшно. Страшно его потерять.

— Рим? — Я с трудом вытащила свою руку и нашарила его левое запястье. Браслет обжог меня приятным теплом. — А с именами у нас что? — вдруг вспомнилось мне.

Даэмон пожал плечами. — Имена как имена. У каждой расы есть более свойственные ей, ты же должна помнить, Мань. — Последнее он добавил уже очень хитро ухмыльнувшись.