Ирина Ясиновская - Граница миров

— Вам на какой этаж? — спросила девушка, поддерживая бабушку под руку и позволяя опираться на себя всем весом. — Что ж вам внуки-то не помогут?

— Нет у меня никого, — буркнула бабка Стефания, вырывая руку и подходя к двери своей квартиры. — Чего столбом встала? Вещи бери и заходи!

Бабка Стефания неожиданно легко и быстро открыла дверь и первой вошла внутрь квартиры, Девушка протиснулась следом.

Новую домработницу звали Жанной. Она понравилась Стефании с первого взгляда, что случалось крайне редко. Слишком уж не доверяла она людям.

Жанна была высокой, ладно скроенной, с пышными светлыми волосами и довольно приятным, несколько треугольным лицом. Глаза у нее были бледного зеленого цвета, но от того не менее выразительные. Бабка Стефания сразу обратила внимание на правое плечо Жанны, развитое чуть сильнее левого. «Спортсменка», — определила Стефания и прошаркала на кухню, оставив открытой дверь и Жанну в коридоре.

— Qi terr xessorra? — проскрипела бабка Стефания уже из кухни. — Дверь закрывай и иди сюда!

Жанна вздохнула, аккуратно закрыла дверь, подняла с пола сумку и прошла на кухню, очень порадовавшую ее обилием современной техники. Правда, бардак здесь был страшный. Было видно, что никто не убирался на кухне, да и вообще во всей квартире несколько дней, а может, и недель.

— Завещание завтра подпишу, коли понравишься ты мне, — бабка Стефания тяжело опустилась на табурет, поерзала, устраиваясь поудобнее. — Свари кофе. Поговорим.

Жанна бросила сумку на пол, даже не пытаясь найти место почище и оглянулась в поисках кофе и кофеварки. Бабка внимательно следила за ней глазами и улыбалась. Жанна поняла, что это своего рода экзамен.

Банка с кофе стояла на кухонном столе, а кофеварка оказалась спрятана в нише гарнитура изумительного сливового цвета. Жанна нашла чайную ложку, ополоснула ее под краном и спросила у бабки Стефании:

— У вас есть гипертония?

— Noen, — опять на непонятном языке ответила Стефания, и глаза ее хитро сверкнули. — Sia ilh paaqwe wes ouillas xoofe, ilh wes oui-ouillass xoofe. Noe hopras.

— Хорошо, — Жанна пожала плечами. — Сделаю как себе. Все равно я не поняла ни слова. К сожалению, я не лингвист, а всего лишь… — она осеклась и замолчала.

— Так кто же ты? — негромко поинтересовалась бабка Стефания через некоторое время, когда кофеварка заурчала.

— Никто, — Жанна опять пожала плечами. — Вышвырнули меня с третьего курса из медакадемии. На педиатра я училась.

— Ясно. — Глаза бабки Стефании обежали ладную фигуру Жанны. — Ты спортсменка?

— В прошлом, — Жанна кивнула. — Фехтовальщица. Кандидат в мастера спорта.

— Qi nomle wes ilh ifnatta saqweeiia? — Бабка Стефания засмеялась, словно сказала какую-то шутку. — А?

— Все равно не понимаю, — равнодушно отозвалась Жанна. Странная старушка ее раздражала, но если Жанна хотела закрепиться в этом городе, то надо было терпеть. И ждать.

Ждать она умела, но не любила.

Жанна вздрогнула и оглянулась. Потом помотала головой, словно отгоняя морок, и принялась разливать по чашкам сварившийся кофе. Настроение было на нуле. И еще эта бабка Стефания… Жанна посмотрела на изрезанное сетью морщин лицо старухи и впервые заметила шрамы на ее лице и шее. Мысленно присвистнув, девушка покачала головой, поставила чашки на стол и сама села напротив бабки Стефании.

— Поговорим? — миролюбиво предложила старушка. — Sia ilh wes saqwa kopra, Sqwilitto…

— Поговорим… — Жанна уставилась в чашку, чтобы не видеть перед собой такого нелепого разломанного полукружья брови. Это раздражало и удручало, словно неведомый клинок изуродовал нечто большее, чем лицо совершенно чужой бабульки.

— Со мной трудно, — на грани слышимости промолвила Стефания. Жанна поняла уже, что так бабка говорила из-за пересекающего горло шрама. Должно быть, были повреждены голосовые связки, и теперь она оказалась вынуждена говорить тихо.

— Понимаю. — Жанна кивнула, помешивая кофе в чашке серебряной ложечкой, — У меня мама, пока жива была, лежала парализованная. Когда мне было три года, ее сбила машина, и с тех пор она не могла двигаться. Даже говорить не могла. Потом умер отец, и я вместе с теткой ухаживала за мамой. Так что меня трудно чем-то напугать.

— Я не пугаю. Хотела бы напугать, Sqwilitto, я бы нашла другой способ. Sqwilitto, — опять назвала она Жанну странным именем. Оно было не знакомо девушке, но на интуитивном уровне чувствовалась в нем некая оскорбительность, унизительность даже.

— Меня Жанна зовут, — напомнила девушка бабке Стефании.