Лорел Гамильтон - Пуля

Жан-Клод произнес в воздух, в его динамик, или как там его.

— Дайте нам минутку.

Он забыл о кодовых именах, когда повернулся ко мне.

— Львы за дверью, и если мы заставим Хейвена ждать, это нам не поможет. Хочешь ли ты, чтобы я попытался затащить одну из женщин в свою постель? Это должно быть "да" или "нет".

— Могу я подумать об этом? — спросила я.

— Нет. "Да" или "нет".

— Никакого секса на сегодня, но заведи дружеские отношения, может быть, другой ночью вскоре ты сможешь.

— Недостаточно точно, — сказал он, — Я не хочу быть наказан за то, что ты скажешь мне делать. Скажи мне соблазнить их, или скажи мне не делать этого, и скажи сейчас.

Я смотрела на него и не знала, что сказать. Но он был прав: я должна была решить сейчас. Блядь.

— Я не знаю, как я отнесусь к тебе с другой женщиной, которую я не встречала. Могу ли я встретиться с ними, а потом ты спросишь меня снова?

Он улыбнулся мне.

— Можешь.

Он снова заговорил в гарнитуру.

— Впустите Белого Короля, — тишина, а затем он сказал: — Да, Черная королева и Черный король пришли к согласию, приведите их.

Я даже не побеспокоилась снова включить свою гарнитуру, потому что была уверена, что не захочу, чтобы то, что я скажу в течение ближайших нескольких минут, прозвучало на открытой частоте, и мне не пришлось бы беспокоиться о предоставлении зеленого света одному из наших снайперов. Все львы ушли домой, кроме тех, что сейчас пробивались сквозь занавески. Все опасные вещи были теперь с нами.

Двое наших охранников вошли первыми, раздвинув длинные шторы, чтобы впустить Хейвена и его львов. Он был около шести футов ростом, немного уже в плечах, чем мне нравилось, но с достаточно мускулистым телом. Он серьезно относился к своей физической форме, потому что львы постоянно боролись за господство. От физической формы зависело, будешь ли ты жив или мертв. Поэтому большинство львов упражнялись очень серьезно.

Он был одет в длинный кремовый плащ поверх красивого костюма. Он весь был загоревшим и кремовым, словно одежда отражала льва внутри него. Его волосы все еще сохраняли оттенки синего, с бликами и тенями, словно синий был натуральным цветом волос, так что окрас по-прежнему был одного из самых лучших неестественных оттенков, которые я когда-либо видела. Волосы были коротко выбриты по бокам и длиннее на макушке, так что он мог уложить их гелем в маленькие шипы. Его глаза все еще были голубыми. Моя львица понюхала воздух, как только я увидела его, как лидер, я хотела его видеть, но моя львица хотела его обонять.

Его сила накрыла меня, словно теплое дыхание внезапно пронеслось ветром над каждым дюймом моей кожи. Я вздрогнула, и моя львица начала подыматься вверх по этому долгому метафизическому пути. Она любила Хейвена с момента нашей встречи с ним. Я могла распознать неприятности, когда сталкивалась с ними. Но ничего не изменилось в отношении того, насколько мое тело хотело его. Я хотела быть голой и обернуть каждую свою пядь вокруг каждого его дюйма, как кошка, которая с наслаждением метит территорию своим запахом. Он был моим, а я принадлежала ему, как Мика и я принадлежали друг другу. Мой пульс ускорился.

Рука Натаниэля сжалась в моей, и Дамиан придвинулся ближе, обнимая нас обоих. Это вернуло мне способность думать, помогло замедлить пульс. Жан-Клод взял в свою мою оставшуюся свободную руку, и это помогло еще больше. Мне не нужно было смотреть, чтобы знать, что Ричард положил свою руку на диван, тоже касаясь Жан-Клода. Я знала, что мы все касались друг друга, и с каждым прикосновением я все меньше была жертвой льва внутри меня и льва, вошедшего в комнату.

Сила Хейвена тяжело прокатилась по моей коже. Я почувствовала высохшую на солнце траву, пыль и богатый аромат льва. Когда-то этого было бы достаточно, чтобы моя львица начала прорываться сквозь стены моего тела, но сейчас, когда меня касались руки всех остальных, это было заманчиво, но я не обязана была поддаваться.

Низкий рык вырвался из его человеческих губ. Этот звук, казалось, завибрировал вдоль моей спины, будто мое тело было камертоном, и один низкий звук ударил как раз по правильной ноте. Я попыталась встать, но руки удержали меня на месте. Я повернулась к ним, рыча, моя львица громко звучала в моей голове.

Хейвен зашагал по ковру к нам, и я поняла, что он намеревался лишить меня всего моего самообладания. Его сила шла впереди него, как авангард нападения. Я могла либо встать и пойти к нему в этом теле, или моя львица могла попытаться пойти к нему в другом. Я действительно встала на ноги. Жан-Клод и Натаниэль все еще держали меня за руки, но я стояла, желая, чтобы Хейвен прикоснулся ко мне. Его сила казалась мощной, и если бы я немного поддалась, это удержало бы львицу от попыток вырваться из меня.