Элейн Каннингем - Дочь Дроу

Лукавая насмешка в его голосе удивила Лириэль. Человек демонстрировал больше интеллекта, чем она ожидала. Ей почти стыдно было превращать его в раба.

«Глупо будет просто оставить тебя здесь умирать», пробормотала она обращаясь к себе не меньше чем к человеку. «А ты наверняка умрешь, один и почти безоружный. Удивительно, что ты вообще выжил почти день!»

«Всего один день?» повторил он недоверчиво.

Дроу удивилась на мгновение, затем лицо ее прояснилось. «Ты наверняка пришел через тоннель Сухого Оврага. Выход на поверхность примерно в дне пути отсюда, но думаю ты мог блуждать здесь довольно долго».

«Всего день пути», задумчиво повторил человек.

«Один», подтвердила Лириэль. Она подошла ближе, и толкнула его ногой. «Вставай. Мы идем, сейчас же».

Он поступил как было приказано, и дроу инстинктивно отшатнулась на шаг назад. Вблизи человек казался намного больше. Лириэль была примерно на пару дюймов выше пяти футов, с тонкой фигурой обычной для эльфов. Он возвышался над ней почти на голову, и обладал могучим телосложением, широкими плечами и перевитыми мускулами руками. Дроу была впечатлена, но не особо обеспокоена. Магия и оружие давали ей достаточное преимущество.

Чужак, похоже, понимал это, поскольку почтительно поклонился. «Я Федор из Рашемена, и похоже мы теперь идем в дажемму вместе. Но прежде чем я увижу твою землю, возможно ты пожелаешь услышать одну историю?»

Дроу нахмурилась, озадаченная подобным странным предложением. «Для этого найдется время позже».

«О, но позже я могу не вспомнить ее».

В это она поверила. Он выглядел не слишком сообразительным, с бесстрашными глазами, и медленной речью с тщательно подобранными словами. И, честно говоря, ей было любопытно, что такого он может рассказать. Было что-то знакомое в его поведении и том, как он говорил. Рассказы в ее новой книге звучали весьма похоже. Так что, вежливым кивком, она разрешила ему продолжать. Человек оперся спиной на каменную стену, и скрестил руки на груди.

«Один крестьянин шел через лес, направляясь на рынок. Через плечо у него висел большой мешок», начал Федор своим глубоким голосом, так спокойно как будто сидел у собственного костра. «Поблизости волк — большой, хищный зверь — вырвался из ловушки и бежал, спасая жизнь, охотники гнались за ним по пятам. Волк встретил крестьянина, и стал умолять его о помощи, и крестьянин спрятал его в мешок. Когда пришли охотники, крестьянин сказал что не видел никакого волка. Когда опасность миновала, он открыл мешок, и волк выпрыгнул оттуда с оскаленными клыками».

«Он был глупец, раз помог подобному существу», заметила Лириэль.

«Похоже на то. Крестьянин умолял волка пощадить его, напоминая, что он спас его от охотников. Волк только ответил 'старые заслуги быстро забываются'.

Ну вот, крестьянину не понравился такой взгляд на жизнь. Он предложил волку спросить мнение следующих трех существ, которых они встретят по пути. Если все согласятся, что старые заслуги быстро забываются, крестьянин без слов пойдет волку на обед. Они пошли дальше, и встретили старую лошадь — это животное, достаточно большое чтобы на нем ездить — и спросили, думает ли она что старые заслуги действительно забываются. Лошадь подумала и согласилась, что это так. 'Много лет я служила хозяину, носила его куда он хотел, везла его телегу на рынок. А теперь я стара, и он выкинул меня с пастбища, оставил умирать здесь на дороге'. Крестьянин и волк поблагодарили лошадь, и продолжили путь. Потом им встретился старый пес, лежащий в тени дерева, и они задали этот вопрос ему. Пес ответил сразу же, 'Да, таков мир. Много лет я служил хозяину, охраняя его дом и семью. А когда я постарел, и зубы мои затупились, он вышвырнул меня'.

Потом они набрели на лису, а это маленькая, хитрая родственница волка. Они рассказали лисе что произошло между ними, и задали вопрос. Но лиса ответила, 'Не верю я вашей истории! Наверняка ведь такой большой волк никогда бы не поместился в этом мешке'. Тогда волк, чтобы доказать свой рассказ, забрался в мешок. Лиса схватила веревки, завязывавшие его, зубами, и туго затянула их. Крестьянину она сказала, 'Быстро! Сбрось мешок и волка с обрыва, а потом мы обсудим, сколько ты мне должен за свое спасение!'

Крестьянин поднял мешок и бросил его со всей силы. Одновременно, он ударил лису и сбросил ее вниз вместе с волком. Потом он встал на краю высокого обрыва и крикнул раненой лисе, 'Старые заслуги быстро забываются!'»