Элейн Каннингем - Дочь Дроу

Лириэль слышала имя Лолт всю свою жизнь, но Паучья Королева никогда не была реальна для нее. Первое же сотворенное жреческое заклинание полностью изменило эту ситуацию. Юная дроу годами использовала волшебство, черпая силы в собственном врожденном даре и разуме, способном объять сложные заклинания. Упорным трудом, хорошим обучением и щедрыми тратами на книги и компоненты заклинаний, она превратила себя в мага немалых возможностей. Но теперь, обратившись к магии жриц, она воззвала к Лолт, — и богиня ответила.

Этот момент стал посвящением для Лириэль. Девушка не привыкла зависеть от кого-либо, и с детства поняла, что полагаться она ни на кого и не может. Она принимала то, что ей предлагалось, но во всем, что действительно имело значение, она шла по жизни в одиночестве, и знала это. И теперь неожиданно ее услышала богиня!

Лириэль отлично знала репутацию Лолт, и судьбу тех, кого Леди Хаоса лишила своего расположения. Возможно, когда-нибудь гнев Лолт обратится и на нее. Но сейчас Лириэль чувствовала благодарность, даже привязанность к Паучьей Королеве. Предательство, если таковое случится, не станет в ее жизни первым. Так что Лириэль беззвучно вознесла благодарственную молитву, и постаралась отключиться от пронзительного голоса учительницы. Лолт увидит ее сердце, и поймет.

Наконец лекция подошла к концу. Ничто столь удручающее не может длиться вечно, хмуро подумала Лириэль. Она выскочила из зала с не слишком благовоспитанной поспешностью. Следующий урок ей куда больше по вкусу: изучение Нижних Планов. Пусть она не может странствовать в Подземье или гулять по городу в сопровождении приятелей, но она учится глядеть в иные миры. Это многообещающе!

Лириэль поклялась себе, что сможет путешествовать по Планам в течении года. Ей предстояло еще многому научиться прежде, но учеба была частью путешествия.

Так что, пока ее одноклассницы направились на обед, Лириэль помчалась в свою комнату, взять свои свитки и зрительную чашу. Последняя была вполне стандартной выделки, округлая, черная и абсолютно гладкая, и таковой и останется, пока Лириэль не добудет другую, более соответствующую ее вкусам. В Многолюдном районе есть один искусник, который сможет вырезать чашу из единого куска обсидиана, и установит ее в серебряную подставку, украшенную рунами и картинами, славящими Лолт. На мгновение Лириэль задумалась, что будет, если она оставит такую чашу в логове Зз'Пзоры, наполнив ее магией Подземья. Она восхищенно размышляла, каких существ она сможет вызвать тогда, и что за веселые проказы они сотворят вместе!

Лириэль заметила разбитую дверь, и радостное настроение испарилась как рассеявшийся магический огонь. Она осторожно приблизилась, готовая окружить сферой темноты любого, кого она может встретить. Это замедлит пришельца, и даст ей мгновение на раздумье. Хотя философия «Убивай всех, а Лолт потом разберется» неплохо работала в мире в целом, в Академии была собственная иерархия и до сих пор не до конца ясная ей паутина интриг. Не слишком мудрым будет, например, атаковать посланную обыскать ее комнату по приказу Госпожи Зелд.

Лириэль не пришлось прибегать к силе, поскольку комната оказалась пустой. Слабый, но несомненный запашок в воздухе заставил ее ухмыльнуться. Пройдет, возможно, несколько дней, прежде чем Шакти Ханзрин сообразит, что источником вони является она сама. Благодаря специально сплетенному заклятию, злобная самка рота будет источать аромат навоза сквозь поры, пока Лириэль не устанет от игры и не разрушит заклинание. А пока невидимый хвост позволял ей таким оригинальным способом отслеживать присутствие жрицы.

Прежде всего, Лириэль проверила сундук с книгами. К ее облегчению, замок не потревожили. Шакти больше заинтересовал ее гардероб. В голове Лириэль возникла картинка тучной жрицы, расхаживающей в каком-нибудь из особо откровенных нарядов, и она громко расхохоталась.

Оборвав смех, она обследовала повреждения. Вообще говоря, она должна была сообщить Госпоже Зелд об этом вторжении, и предоставить Академии заняться восстановлением двери. Однако это наверняка приведет к расследованию, а некоторые вещи лучше держать в тени. Даже пожелай она пожаловаться на Шакти, это могло бы привести к слишком серьезному интересу к ее собственным недавним деяниям. Нет, был способ получше.

Лириэль быстро спустилась вниз, к кухням. Проходя по нижним уровням, она размышляла над потоком своих недавних проделок. Краем разума, Лириэль осознавала, что она получала множество привилегий и поблажек, что она вела жизнь абсолютно непохожую на ту, что знали большинство дроу Мензоберранзана. Но зачарованное существование окончилось, и ее проказы были последней — и без сомнения опасной — попыткой отрицать эту реальность. Открытая атака Шакти говорила, что она зашла слишком далеко. Лириэль не собиралась начинать войну, и она решила, что в будущем будет действовать с большей осторожностью. Она видела статуи во дворе Академии — все, что осталось от провинившихся студентов, — и не желала окончить так же.