Наталья Котрасева: Драгоценности

У камней на коленях стояла женщина, одетая в заляпанное серое платье. Впрочем, вполне могло статься, что это было заляпанное белое платье — заляпано оно было так сильно, что теперь этого уже было не понять. Женщина в руках держала чашу, в которую что-то капало.

Разбойница подняла глаза — высоко под потолком, обвившись вокруг сталактита, висела гигантская змея. Из ее раскрытого рта вниз капал яд, именно его и пыталась собрать в чашу женщина. Сосуд был уже полон, скоро яд из него должен был вытечь на лицо мужчины. Кажется, те грязные разводы на его скулах и подбородке как раз и остались от пролитого яда.

— Слушай, мне срочно нужно отойти, — сказала женщина, скосив глаза на Разбойницу. — Будь другом, подержи чашу, а?

Мужчина, при звуках ее голоса открыл один глаз и тоже посмотрел на девушку:

— О! — сказал он удивленно. — Она не из нашей сказки!

Женщина хихикнула, и чаша угрожающе задрожала в ее усталых руках.

— Слушай, — прошептала она, обращаясь к мужчине, — ты можешь меня не смешить, а? Я же просила! Во-первых, я хочу в туалет, а во-вторых, я так пролью яд!

— Нет, только не яд! — прохрипел мужчина. — Лучше уж описайся!

Женщина снова захихикала.

— Будь другом, ну подержи! — снова попросила она Разбойницу. — Ты же видишь, что мне срочно нужно отойти! Очень срочно!

— Нет, извините! — сказала девушка, отступая. Никакую чашу ей держать не хотелось, хотя женщине она очень сочувствовала. — Я недостаточно квалифицирована для такой работы! Я лучше пойду!

— Ну я тебя очень прошу! — взмолилась женщина, всхлипывая. — Я уже сто лет… нет, двести никуда не отходила, у меня руки отваливаются и… ну, в общем, ты поняла! Я только на пять минут, а потом сразу вернусь!

— Нет, я не могу! — твердо сказала Разбойница и развернулась. — Сами держите!

Она успела сделать несколько шагов к выходу, когда заговорил мужчина:

— Но ты ведь ищешь выход, правда?

Разбойница остановилась и повернулась к странной паре.

— Ты заблудилась в Храме и без посторонней помощи выход найти не сможешь, потому что ты уже давно не в том Храме, в который вошла. Храмы в разных мирах соединены между собой, и ты прошла через три разных, даже этого не заметив!

В словах мужчины был смысл. Разбойнице и самой показалась очень странной ее сегодняшняя прогулка. И то, как она прошла сквозь статую… да, все могло быть именно так, как говорил прикованный.

— Ты знаешь, где выход? — спросила она, прекрасно понимая, какая просьба последует вслед за вопросом.

— Да, мы знаем, где выход! — сказала женщина. — И, если ты обещаешь подержать чашу, я обещаю, что мы скажем тебе, как вернуться в тот Храм, из которого ты вышла.

— Хорошо, — решилась девушка. — Давайте сюда эту вашу чашу!

Она подошла к женщине и села у камня. Женщина улыбнулась:

— Отлично! Обещаю, я ненадолго! — она быстро вылила яд в сторону, и мужчина закричал и начал биться в оковах, так как капли змеиной слюны теперь падали на его воспаленную кожу.

Маленькая Разбойница осторожно взяла сосуд и зашипела от боли — края были испачканы ядом, и кожу он прожигал насквозь.

Женщина с некоторым трудом поднялась на ноги и пошатнулась.

— О, — сказала она, — как болят ноги! И руки! И спина! Я сейчас, ненадолго выйду и вернусь! — покачиваясь на ходу, она удалилась в темный конец пещеры. — Нет, подожди, лучше давай знаешь что сделаем, — женщина вернулась и посмотрела на Разбойницу с сомнением. — Ты же такая хрупкая, и пяти минут не продержишь! Прольешь яд!

— Ничего я не хрупкая! — возмутилась Разбойница. Так ее еще никто не обзывал.

— Ну ладно, все равно, навыка-то нет! — пояснила женщина, снимая тонкий пояс. — Давай, я привяжу твои руки вот к этому сталактиту, он низко свешивается. Тогда тебе будет легче!

— Не надо! — сказала девушка, чувствуя подвох. — Я и так могу удержать чашу.

Впрочем, надо признать, в чем-то женщина была права — руки у Маленькой Разбойницы уже начали дрожать с непривычки.

— Вот-вот, — заметила это женщина. — Не шевелись, тебе же лучше будет!

Маленькая Разбойница сосредоточилась на том, чтобы ровно держать чашу. Женщина быстро и на удивление ловко примотала ее руки к какому-то выступу над головой. Пояска едва-едва хватило. Так было и правда гораздо легче. Веревка была очень тонкой, так что Разбойница решила, что даже если это и ловушка, она без труда вырвется. Хотя ее и обозвали хрупкой, она все же была не такой уж и слабой — разбойничье детство сказывалось.