Наталья Котрасева: Исса

Исса был невысок и гибок. Он был черным. Не черно-коричневым, а пыльно-черным с голубоватым матовым оттенком. Волосы у него были белые-белые, как снег, а губы синевато-серые, с белыми линиями. В его племени по этим линиям колдуны определяли судьбу.

Исса был охотником на демонов. В правой руке он держал петлю из заговоренной веревки, а в левой острый кривой меч, чтобы рассечь кожу вдоль позвоночника пойманному в петлю демону. И его клинок и веревку звали так же, как его.

На поясе у него висели золотые крюки на цепочках, их нужно было просунуть в рану демона и зацепить за хребет, посадить демона на привязь. Их тоже заговорил колдун. Только так можно было удержать демона в неволе.

Пойманную добычу Исса продавал на Сумрачном Рынке у Храма Тысячи Богов.

В месяц он мог поймать двух-трех демонов, но платили за них золотом, и Иссе хватало на пропитание.

Демоны были коварны. Они могли соблазнить тебя лживыми речами, наобещать всего, что ты только можешь пожелать. Их язык был так сладок, что никто не устоял бы. Именно поэтому охотников на демонов растили вдали от демонов и вдали от остальных людей, чтобы они не выучили язык тех или других — демоны ведь знали оба. Детство охотники проводили в лесу, и общались только с такими же охотниками на языке жестов, о существовании которого никто не подозревал. Конечно, люди знали, что с охотниками можно торговаться, используя жесты, но не догадывались, насколько развит и сложен был их язык. Малейшее движение пальцев, поднятая бровь, изгиб губы и легкое изменение позы — все это были слова на их языке. К счастью, демоны об этом тоже не знали.

На таком языке не напишешь стихотворение, не расскажешь о своих мыслях. Зато на нем можно танцевать. О танцах охотников и о том, какой силой те обладают, тоже никто не знал. Охотников это устраивало.

Исса охотился всегда один. Люди думали, что демоны водятся в лесу, где их и ловили охотники. Они не знали, что за добычей Иссе и его товарищам приходилось спускаться в другие миры.

Исса давно уже разработал свой танец, продумал его до мельчайших подробностей, поэтому спускаться вниз ему было очень легко.

В разных мирах можно было поймать разных демонов. Некоторые из них были дикими, не носили одежды и изрыгали огонь, а золотые крючки расплавились бы от соприкосновения с их горячей плотью, не будь они заговорены. В иных мирах демоны жили, будто люди. Там им поклонялись и одаривали, приносили жертвы и боялись. Демоны там умели говорить и драться на мечах. Но Исса и таких демонов отличал от людей без труда — все охотники умели чуять свою добычу.

Были миры, где демоны были жидкими, как вода, их поймать было очень трудно, но они и ценились больше прочих. Поймав такого можно было не работать потом полгода или больше.

Были демоны-животные, которые только прикидывались людьми, а сами сохраняли свою звериную сущность. Волки, змеи и кошки, лисы и барсуки. Их покупали не очень охотно, всех, кроме лис, которых ценили старые ловеласы. Лисы своими чарами могли разбудить давно заснувшую плоть.

Некоторые охотники тоже спали с пойманными лисами. Исса и сам попробовал один раз, но ему не понравилось. Лиса была слишком напугана. Магические крючки в спине лишили ее возможности говорить или искать свободы, поэтому она не вырывалась, но смотрела на него с таким отчаянием, что даже ее чары едва помогли.

Исса был хорошим охотником. Он без труда мог усмирить самого буйного демона, будь то быкоголовое чудовище из мира красных пыльных равнин или джинн из дворца.

Так было, пока он не встретил танцующего демона.

Демон похож был на смуглую голую девушку, по коже которой струились татуировки, переползая с места на место, а волосы ее были заплетены в тысячи тоненьких косичек и украшены колокольчиками. Девушка самозабвенно танцевала посреди пустыни, под завывания ветра, и ее косички, звеня, кружились облаком вокруг ее головы, как стая ос. Болтовня людей Иссу не интересовала. Он знал, что люди издают ртом звуки и общаются с их помощью, но такой способ казался ему очень глупым и… и слишком странным. Он никогда не пытался выучить язык людей. Не стал бы пытаться, даже если бы мог это сделать, не боясь, что его заболтают демоны.

Но танец… Девушка танцевала, постоянно меняя движения, то поднимая руки, то опуская, то нагибаясь, то приседая, по вставая на цыпочки. Ее пальцы сплетались в странные фигуры. Иссе ее танец казался прекрасной песней на незнакомом языке. Он был заворожен тем, как знакомые жесты сменяются незнакомыми и сплетаются в смутно-понятный узор, смысл которого — бессмыслица. Исса смотрел на демона и не мог оторваться. Неясно было, заметила его девушка или нет, но танцевать она не перестала.