Даниил Аксенов - Победитель

– Догадываюсь, – буркнул Иашт. – Нам нужно немедленно покинуть столицу. Ты успел встретиться с Раллином?

– Он мертв, – ответил Ферен-младший. – И его охрана тоже. Я забрал всех рабов.

– Мертв? – удивился Иашт, не снижая скорости. – Ну что же, это еще больше ухудшает дело. Где рабы сейчас?

– Сразу же отправил их в Раниг под охраной трех солдат.

– Это хорошо. Правильно. Тогда нам нужно воспользоваться другой дорогой.

– Что же теперь будет, Иашт? – Маэт был взволнован. – Я ведь подвел короля!

– Подвел, да, – согласился тот. – Мы оба подвели. А что будет – известно. Фегрид потребует у Ранига твоей головы под угрозой войны. Это все ясно как день.

Через несколько часов после описываемых событий в городке Мненган уру Аннета Шендел встречалась с королевским советником Рауном. Она была в ярости, а настроение советника, наоборот, оставалось радостным.

– Благородная уру, – говорил он ей с насмешкой в голосе. – Я не понимаю твоего возмущения. Ты вообще не имеешь права его проявлять. Да, далл мертв, но ведь тебе никто не говорил, что он останется жить. Разговор был лишь о дуэли. Я сказал о том, чтобы ты спровоцировала дуэль далла с Маэтом Ференом в известном мне месте в известное время. Ты сделала это. Молодец. Но больше я ничего не обещал.

– Но я ведь нуждалась в нем! Как ты мог так поступить со мной?!

– Послушай, уру, ты не должна здесь кричать. Только благодаря мне твоя маленькая тайна не получила до сих пор огласки. Никому не известно, как вышло, что старый уру Шендел женился на солдатской шлюхе. Я не знаю, как ты его обманула, что ему говорила, кем прикидывалась, да и знать не хочу. Ты выполнила то, о чем я просил, – и тайна останется тайной. Зачем беспокоиться об этом далле, уже покойном? Беспокойся о своей чести. Кстати, сейчас ей ничто не угрожает, потому что ты сделала все как надо. Продолжай в том же духе.

Человек приходит в себя по-разному. В большинстве случаев это зависит либо от того, как он себя чувствует, либо от того, кто находится рядом в тот момент. Когда ишиб, упавший с дерева, пришел в себя, то первое, что он увидел, было лицо короля Ранига. Конечно, можно легко представить себе более приятные «пробуждения», но менее приятные вообразить трудно.

– Ну что, приходишь в себя? – жизнерадостно спросил Михаил. Факт пребывания гранат на большом расстоянии от него, а также ожидание разгадки того, что же ишиб делал на дереве, значительно улучшили его настроение. Незнакомца он не опасался: у того был не тот уровень, чтобы доставить существенные неприятности.

Вообще же с недавнего времени, когда король встречал незнакомого ишиба, он первым делом определял, не имис ли тот, пользуясь советами элегантного вора Рангела Мерта. Остальных же его величество не принимал в расчет, хотя к великим ишибам относился с долей настороженности. Лежащий человек на имиса был вовсе не похож. Можно даже сказать, что он вовсе мало на кого похож, если принимать во внимание внешность. Его черные волосы, казалось, подчеркивали тонкость черт лица. Михаил даже подумал, что, будь нос или губы еще чуть тоньше, это приобрело бы характер гротескности, – лицо ишиба стало бы напоминать кукольное.

Пострадавший от взрыва ответил не сразу. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы привести в порядок свою ти . К изумлению короля, аб его тоже слегка изменился. Неизвестный ишиб использовал маскировку части качеств аба .

– Приветствую твое величество, – попытался поклониться незнакомец, забыв, что лежит на земле. – Мне уже лучше, спасибо.

Конечно, узнавание всегда приятно, если речь идет об обыкновенном человеке. В первое время после захвата Парма Михаила мало кто узнавал, чем он нередко пользовался. Потом же количество знающих его людей возрастало. Не помогало даже сокрытие аба . Подобная ситуация не особенно радовала, но была неизбежной.

– Вижу, ты меня узнал. Поэтому я представляться не буду, а вот тебе не помешало бы.

– Прости, твое величество. – Ишиб начал подниматься, держась руками за дерево. – Меня зовут Хенст Екран.

Михаил сделал паузу, но продолжения не последовало. Молчание собеседника не входило в его планы. Даже если тот был неразговорчивым, это уже ничего не меняло.

– Где ты живешь, Хенст?

– В Парме.