Урсула Ле Гуин - Маг Земноморья

Сейчас они сидели друг против друга, и, казалось, Джед смотрел на Дрока откуда-то издалека, через непреодолимую пропасть. Он медлил с ответом.

Наконец, после долгого молчания он сказал:

— Эстарриол, я чувствую, что мы близки к цели.

И Дрок понял, что Джед прав. Он положил руку на плечо друга и промолвил только:

— Хорошо — будь что будет.

И снова Джед нёс ночную вахту и не сомкнул глаз. Весь следующий день он тоже так и не лёг. Дроку оставалось лишь удивляться той силе, которая скрывалась в Джеде. Даже здесь, среди враждебных волн, он по-прежнему управлял магическим ветром. Итак, они продолжали плыть вперёд пока, наконец, не оказались за вратами Дневного Света. Джед всё так же вглядывался вдаль, но не океан видел он перед собой. Перед взглядом Джеда возникло чёрное видение, разросшееся до невероятных размеров и заслонившее собой всё. Дрок же ничего не видел, и только когда взглянул в глаза друга, ему показалось, что он тоже видит Тьму. И хотя они плыли в одной лодке, Дрок продолжал двигаться на восток, а Джед оказался в совершенно ином мире, где не было ни востока, ни запада, ни севера, ни юга, не было ни солнца, ни звёзд.

Вдруг Джед встал во весь рост и громко произнёс заклинание. Магический ветер исчез. Смотрящая Вперёд потеряла управление, и теперь её бросало на волнах как простой кусок дерева. Хотя морские ветры по-прежнему продолжали дуть с севера, парус провис, словно на море установился штиль.

Джед скомандовал: «Опусти парус!», и Дрок быстро исполнил приказ, а Джед вставил вёсла в уключины и начал грести изо всех сил.

Дрок, который видел перед собой только волны, никак не мог понять, почему они решили идти на вёслах. Однако ветер постепенно стих, и волны исчезли. Лодка теперь двигалась под сильными ударами вёсел Джеда. И хотя Дрок не мог видеть того, что видел Джед, он тоже время от времени посматривал вперёд, чтобы разглядеть, куда они плывут. Однако Дрок так и не увидел мрачных силуэтов, возникших прямо по курсу, пока дно лодки не пробороздило неожиданно песчаную отмель.

Дрок не верил глазам: они действительно оказались на земле. Тогда он начал творить заклинания, чтобы уничтожить иллюзию: он произнёс истинное имя воды, но песок при этом не исчез, а, наоборот, показался ещё реальнее. Скорее всего, это был конец Света, и они достигли его.

Они легко сошли с отмели, и теперь Джед грёб с особой осторожностью, поглядывая каждый раз через плечо, чтобы избежать нового столкновения. Так, медленно, они пробирались по странному каналу, огибая отмели и подводные рифы, которые только Джед и мог различить в этой мгле. Лодка опять села на мель. Джед поднял вёсла и вынул их из уключин — раздался скрип, и звук этот показался странным и пугающим в полном безмолвии: плеск воды, шорох ветра, скрип дерева, трепетание паруса на ветру — всё исчезло, растворилось раз и навсегда в мёртвой тишине. Лодка по-прежнему была неподвижной. Море превратилось в песок. Небо было пустым и холодным, а впереди — только сухая нереальная земля, простёршаяся без предела во все стороны.

Джед встал во весь рост и взял посох. Перешагнув через борт, он ступил на сухой песок. Дрок думал, что друг сейчас же уйдёт под воду, так как был уверен, что это иллюзия. Но море исчезло, и Джед спокойно двинулся вперёд, удаляясь всё дальше и дальше от лодки. Лишь на тёмном песке оставались его следы, да шорох песка при каждом шаге был единственным звуком, наполнявшим Вселенную в эту минуту.

Посох Джеда засиял необычным белым светом и вскоре стал настолько ярок, что пальцы правой руки Джеда, крепко сжимавшей тисовый ствол, стали кроваво-красными.

Он продолжал идти вперёд, всё дальше и дальше. Здесь не был о ни севера, ни юга, ни запада, ни востока, только бесконечная даль, куда и нужно было идти.

Дроку, который следил за сияющим посохом Джеда, казалось, что он видит блуждающую во тьме звезду. И Тьма всё сгущалась и сгущалась вокруг этого сияния. Джед тоже всматривался вдаль и тоже видел, что Тьма сгущается. Но в ярком сиянии посоха он различил некую Тень, которая двигалась из тьмы навстречу ему, важно ступая по песку.

Поначалу она была бесформенной, но чем ближе они сходились, тем больше и больше Тень напоминала человека. Сначала Тень предстала в образе старика, и Джед узнал в нём отца, кузнеца из селения Ольховники; но вот старик исчез, и возник юноша. Это был Морион, его красивое точёное лицо аристократа смотрело на Джеда. Полным ненависти был взгляд Мориона. Но Джед не остановился и продолжал идти, правда, замедлил шаг и медленно поднял вверх посох; он засиял ещё ярче, и в этом сиянии лицо Мориона исчезло, а вместо него появился мягкое лицо Печварри. Но оно стало меняться и покрываться синими трупными пятнами, как у утопленника. Джед продолжал идти вперёд; между ним и Тенью оставалось уже не более нескольких ярдов. Лицо, которое предстало перед магом, расплылось во тьме, стало бесформенным и вдруг опять обрело знакомые черты, на этот раз Скиора, а потом кто-то неизвестный с глазами полными ужаса возник впереди.