Урсула Ле Гуин - Маг Земноморья

Остров Гонт — одинокая гора, на целую милю вознёсшая свою вершину над штормами и ненастьями Северо-Восточного моря; знаменитая земля магов. Отсюда, спускаясь с горных долин, покидая мрачные гавани, многие шли служить мирским властям искусством магии и чародейства или в поисках приключений скитаться и творить чудеса на островах необъятного Земноморья. К этим-то последним, к странникам, говорят, и принадлежал величайший из всех маг по прозвищу Перепелятник, который в своё время был удостоен чести называться Повелителем Дракона и Архимагом одновременно. Его жизнеописание внесено в летопись «Деяний Джеда», его подвиги воспеты во многих песнях, но история наша начинается с того момента, когда слава его ещё не родилась, а песен о нём ещё не пели. Родился Перепелятник высоко в горах, в одиноком селении Ольховники, что расположено в самой возвышенной части Нортфордской долины.

Внизу простирались пастбища и пахотные долины, плавно, в виде террас, спускавшиеся к морю. Вдоль реки Ар селились люди, и сверху были видны их города. А над самой головой стоял лес, который всё выше и выше накатывал гребни своих зелёных волн на безжизненный камень и снег горных вершин.

Мать нарекла нашего героя Дени. И имя это носил он во младенчестве. Да, имя и жизнь — вот всё, что смогла оставить эта женщина, ибо суждено ей было умереть до того, как исполнился ребёнку год. Мрачным и нелюдимым был его отец. Деревенский кузнец, он произвёл на свет семь сыновей, шесть из которых были намного старше Дени. Братья стали хорошими мореплавателями, пахарями, кузнецами, и каждого из них увела из дома своя судьба. Они пахали землю, пересекали бескрайние просторы моря, ковали металл в кузнях по всей Нортфордской долине. А Дени, так и не изведав материнской нежности, рос один, без должного присмотра. Подобно дикой сорной траве, он рвался к свету и стал высоким, гордым, полным сил и энергии мальчишкой. Вместе с другими ребятами он пас коз на соседних лугах, а когда окреп, и мускулы его напитались соками горных трав, когда жизненных сил его уже хватало для того, чтобы раздувать меха в отцовской кузне, отец соблаговолил сделать сына подмастерьем, разумеется, за соответствующую плату в виде подзатыльников и хорошей порки. Но от Дени мало было проку. Его влекли к себе лесные чащи, холодные и быстрые воды горной реки Ар. Часто его можно было видеть карабкающимся на самый высокий горный выступ. Подолгу стоял он там наверху: под ногами шумел огромный лес, бескрайние просторы моря разливались во всю ширь, и даже у линии горизонта не было видно ни острова, ни клочка неведомой суши.

Жила в этой же деревне и родная тётка Дени, но заботиться о племяннике, как о сыне, она не собиралась. Как только Дени вырос из пеленок (а нянькой, надо сказать, она была ему хорошей), женщина эта, чувствуя себя совершенно свободной от каких-либо обязательств, полностью забыла о племяннике. И всё бы оставалось по-прежнему, если бы однажды Дени, безграмотный и невежественный мальчишка лет семи, ничего не подозревающий о существовании тайных и высших сил Бытия, случайно не подслушал бы заклинаний своей тётушки. Виной всему была простая деревенская коза, которая неизвестно зачем забралась на крышу одной из хижин. Бедное животное, видимо, потеряло рассудок от страха и никак не могло спрыгнуть вниз на землю. Тётка кричала что есть мочи — всё напрасно. Затем она произнесла непонятные слова, и коза оказалась на земле. На другой день, присматривая за своими длинношёрстными друзьями, которые паслись на лугах Высокого Ущелья, Дени решил повторить опыт. Он проговорил случайно подслушанное им заклинание, не ведая ни смысла, ни высшего предназначения произносимых слов:

Громко и отчётливо выпалил Дени всю эту тарабарщину — и козы стремглав кинулись к нему. Молча, не издав ни единого блеяния, они мгновенно окружили мальчишку и теперь зловеще смотрели на него сквозь узкие прорези своих жёлтых глаз.

Поначалу Дени показалось всё это даже забавным. Рассмеявшись, он вновь повторил заклинание, которое давало ему такую власть над животными. Козы молча подступили к Дени и, бесшумно толкаясь, окружили пастуха плотным кольцом.