Stashe - Кайорат

— Хватит о нас! — выкрикнул в ответ я, поняв, что и боль имеет границы, — объясни, как поймали дракона и где сейчас человек? Смогли его обезвредить?

Он злился. Я видел это по его позе и глазам. Снова считал, что не о том и не там. Хотел, чтобы разговор пошел о нас, но я не мог продолжать. Бывают в жизни дела важнее изгнания.

— Отец рассказал про брата, когда я победил в испытании стража. Сказал, что куратор Файорат умер, но дракон Файорат ненавидит нас. Вскоре отец погиб, а дракон надолго исчез. Мне пришлось стать стражем в достаточно юном возрасте, раньше, чем обычно проводится церемония. Именно потому ты редко видел меня. Многому пришлось научиться самостоятельно, но я справился. Несколько месяцев назад шпионы донесли тревожные новости. О том, что дракон подбивает существ к восстанию и смене порядка в радуге. Что хочет отнять ее у кураторов и создать новый мир, в котором драконы не будут отшельниками. Я не возненавидел, хотя он являлся причиной смерти отца. Пытался, очень долго пытался понять. У самого рос сын, которого ожидала сложная судьба. Видел как несправедливо устроен мир радуги по отношению к кураторам-драконам. Но нельзя все изменить за одно поколение. Надеюсь, Майя сможет со временем вернуть в радугу справедливость и главное, истинное предназначение — созидание. Возможно, вместе и найдем путь. Но быстро не получится, сын. Я не мог допустить перемен, к которым стремился дядя. Пришлось частично заблокировать врата и разрушать по отдельности очаги восстания. Примерно в то же время и узнал, что из-за Файората твоя жизнь в опасности. Послал лучших агентов для защиты, иначе помочь не мог. Врата пришлось заблокировать полностью, но я верил, что спасение не запоздало. Несколько месяцев известий о вас не поступало, это был очень нелегкий период. Не знал, хватит ли умений, смекалки. Мы постоянно думали о тебе. Файорат куратор, он умеет пользоваться радугой, перемещаться. Примерно тогда же когда я вынужден был блокировать врата, дядя проник сюда, и я принял его в надежде на примирение. Разговор получился трудным, в конце дракон распсиховался, напал на меня и ранил. Охрана не дремала, но если бы не везение, добил бы наверняка. Разговор с Файоратом оказался прозрачен, вывод прост — он делает все для разрушения радуги, жаждет изменить мир раз и навсегда, а там хоть трава не расти. После покушения дядя пропал. Задержать сразу не удалось, но его объявили вне закона и начали охоту. Я продолжал подавлять восстание, и сделать это удалось. Сегодня Файорат свалился нам прямо в лапы и сдался. Стал требовать встречи. Я согласился после долгих раздумий. Он стал говорить, что готов исчезнуть навсегда, сидеть в тюрьме, но что я должен остановить его напарника-человека любым способом. Рассказал, что вы у него из-под носа выкрали ожерелье сна. Говорил и о том странном существе, которое нашел в путешествиях по мирам, невероятной силе и ненависти снедающей его. Сказал, могущество человека таково, что он сможет уничтожить радугу и обязательно попытается. Но это невозможно. К тому же, дракон оставил человека в другом мире. Позже выловим и найдем способ утихомирить. Я уверен, он вовсе не так опасен, как кажется Файорату. Ожерелье вернется к волкодлакам. Дело закончено. Нет необходимости поднимать панику. Скоро сниму блокировку врат, и все вернется на круги своя.

— Ты не прав, — возразил я, — и мне нужно поговорить с драконом. Необходимо как можно скорее поймать человека. Мы побывали в схватке с ним, я знаю, о чем говорю. Радуга еще в опасности.

— Глупости, — отрезал отец, — о разговоре не может идти и речи. Путешествие окончено. Я твой отец. Опыта в подобных делах имею больше. Иди, отдохни, перекуси. Вечером соберемся семьей, пообщаешься с Майей. Нужно решить, куда ты сможешь поехать, чтобы не привлекать лишнего внимания.

— Ты не можешь просто отодвинуть меня в сторону! Я отвечаю за слова, которые произношу, но ты не считаешься с ними. Почему? Ведь говорю же правду, человек смертельно опасен. И почему не могу говорить с драконом?

Отец встал. Гребень на его шее раздраженно поднялся:

— Сказал, хватит. Будет время умных разговоров. Тебе не о чем говорить с драконом сейчас. Я понимаю, злишься и слишком расстроен, чтобы рассуждать здраво. Да, пришлось пережить трудные времена. Но ты ошибаешься. Ничто не может угрожать радуге, кроме кураторов. Дядя обезврежен. Иди.

Я открыл пасть, хотелось заорать, потом закрыл. Хорошо.

— Пусть так. Увидимся вечером. Я, правда, очень устал.