Stashe - Кайорат

А нет опасности, значит, и необходимости что-то предпринимать. Вот так. Спасибо твоему отцу, великому стражу посоха. Обезоружены, связаны, над нами смеются, и наверняка при попытке упорствовать объявят пошатнувшими умственное здоровье. Я бы плюнул на идиотов, но существует мир, гибели которого я не хочу. Любое противодействие, намекнули мне, будет расценено как попытка переворота. Опасаюсь, что вскоре попытаются отобрать и ожерелье. Зря стремились сюда. В результате стольких усилий остается тупо ожидать невеселого конца. Не сомневаюсь, человек вскоре нападет на радугу, а мы погибнем в бездействии. Весело, не правда ли?

— Нет, — категорически не согласился я, — ты говоришь слова о конце специально, верно? Хочешь разозлить? Я все обдумал, но мне нужна помощь.

— И что задумал? — с любопытством спросил Ишутхэ, перестал слоняться по комнате и подошел ближе.

— Я хочу поговорить с драконом. Вы ведь понимаете? Для того чтобы изменить собственные планы так резко должны быть веские причины, верно? Файорат пытался убедить в исходящей от человека опасности отца, а он ненавидит его. Поэтому с драконом обязательно нужно поговорить.

Пилон фыркнул, пренебрежительно взглянув на меня:

— Конечно малыш, чего проще то.

— Да погоди ты, — перебил Ишутхэ, грозно оскалившись, — говори, малыш.

— Я хочу усыпить существ в радуге с помощью ожерелья.

— Измена, — сухо констатировал жеребец и лукаво подмигнул.

— Кайорат, — спросил Осирис, — как ты себе это представляешь? Возможно, Пилон сможет усыпить всех в радуге, обойдя действием сна жителей города и нас. Но тогда он усыпит и дракона. Рискованный шаг. Радуга останется без защиты. А человек…

— Да в него все одно никто не верит, — влезла в разговор Тильда, — а мы знаем, кто есть что. Если начнут мешать, толка не будет. В человека не верит никто, но свались он на голову охране, думаешь, за кем останется победа? Фифнир всегда говорил, неожиданность — лучшее оружие. А если добавить силу… Человек положит кучу существ, прежде чем в нем самом усмотрят угрозу. А то, что он силен, мы знаем не понаслышке. Сидим, ждем. Чего? Пока о нас ненадолго забыли, стоит попытаться склонить чашу весов в свою пользу. Все лучше пострадать за дело. Что если из соображений безопасности нас решат посадить под замок? Тупо сражаться против своих и чужих. Убрав с дороги часть противников, выиграем время.

— Так запросто рассуждаете, туда-сюда. А если из-за непродуманных действий человек, напротив, сможет прорваться к радуге? Неизвестно, остановим ли мы его таким финтом или поможем добиться цели, — возразил Пилон.

— Может и так. Давайте подождем, пока не станет слишком поздно что-то предпринимать. А то ты не знаешь, как информация влияет на ситуацию, — распушив усы, и подняв шерстку на холке, гневно возразила Тильда, — а Файорат может пролить свет на темную историю, что-то рассказать. Не забывайте, мы ничего не знаем о людях, кроме старых баек. Мутить воду рано, возможно, дракон морочил нам головы. Но если человек действительно настолько опасен?

— Ндя, да и дважды предать нельзя, — проворчал Ишутхэ, почесываясь.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился я.

— Любые слова дракона нужно подвергать сомнению. А мы, согласившись пойти против воли совета и стража, в случае как удачи, так и неудачи станем предателями. Нас обязательно изгонят из радуги, а возможно и осудят, — злобно улыбаясь, пояснил волкодлак. Я хмыкнул.

— Как думаешь, окружающие оценивают нас? Слабость в чужих глазах и есть сила.

— Ладно, хватит трепа, — рявкнула Тильда, — как усыпить одних и оставить бодрствующими других, в том числе дракона? Сможешь повторить успех, Пилон?

Конь мялся. Помотал мордой, ненадолго закрыл глаза, пофыркал протяжно. В общем, всячески набивал цену.

— Думаю, могу попытаться. Первый раз я использовал ожерелье удачно, но знания по большому счету теоретические…

— Тогда почему не просите практика? — поинтересовался Ишутхэ, язвительно демонстрируя клыкастую ухмылку на полморды.

— Действительно, — Тильда сосредоточенно полизала лапу и противным голосом спросила, — почему? Сейчас услышим нечто новое о тебе?

— Ага. Я умею пользоваться ожерельем.

— Интересно, — нагло перебил Пилон, — у вас всех подряд учат пользоваться старинными артефактами?

— Не всех, ясен пень. Я зять вождя. Его преемник, можно сказать. Мы с женой получим право охранения артефакта в будущем. Поэтому должны уметь им пользоваться. А ты думал, на него тупо молимся? Приносим жертвы и посыпаем зернами? Правильную себе создали репутацию, — довольно подытожил перевертыш.