Барб Хенди - Дампир

При этой мысли Рашед нахмурился. «Купить» – значит, им понадобятся деньги, а он-то рассчитывал, что это случится не скоро.

Мысли его обратились к Тише. Если вспомнить, каким образом она охотится, волноваться за нее нет причин, и все же Рашед то и дело оглядывался на лес, всем существом желая, чтобы Тиша поскорее вернулась.

Поневоле созерцая лесной пейзаж, он не мог не восхищаться красотой и разнообразием жизни, бурлившей вокруг затерянной шхуны. Нос и корму суденышка густо оплели белые и лиловые вьюнки, и их крупные цветки качались колокольцами рядом на фоне сумрачной хвои елей и зарослей дикой сирени. Даже в лунном свете было хорошо видно, как лоснится влажной зеленью мох, густо покрывавший стволы и корни деревьев. Мысль о том, что из такого прекрасного места им придется спасаться бегством, вызвала у Рашеда прилив ненависти к охотнице, которая начисто разрушила все, на чем зиждилось их нынешнее существование.

– Из тебя бы вышел замечательный плотник, – прозвучал за его спиной знакомый нежный голос.

Рашед обернулся и увидел, что Тиша рассматривает плоды его трудов, которые сам он оценивал так невысоко.

Все красоты окружающей природы блекли рядом с ее густыми шоколадными кудрями, так прихотливо обрамлявшими нежное лицо и волнами ниспадавшими на плечи. Ничто не могло сравниться с Тишей.

– Кузнец мертв? – спросил Рашед, ни словом не обмолвившись о том, как он рад ее возвращению.

– Да…

Что-то было не так. Рашед отложил молот и подошел к Тише.

– В чем дело? Крысеныш не сумел прикончить полуэльфа?

Тиша вскинула голову и прямо взглянула в глаза Рашеда:

– Я думаю, что Крысеныш покинул нас. Я почувствовала, как он отделился.

Рашед ничего не понял, но он знал, что телепатические способности Тиши намного превосходят его собственные.

– Что ты хочешь этим сказать?

Тиша прикоснулась ладонью к его плечу. На время работы Рашед снял рубашку, чтобы свободнее двигаться, и сейчас прикосновение Тиши к его голой коже вызвало в нем приятную дрожь.

– Он ушел, – просто сказала Тиша. – Вслед за Парко он избрал Дикую Тропу.

Рашеда обожгла горечь потери. Не то чтобы он был так уж сильно привязан к Крысенышу, но эта утрата означала, что прежний надежный мир разваливается на куски, а он, Рашед, не в силах его возродить.

Однако же та, что была для него всех и всего важнее, по-прежнему оставалась рядом, по-прежнему нуждалась в его защите. Если б только Рашед был на это способен, он бы обнял Тишу, нашептал ей слова утешения.

Увы, это было ему не дано, а потому он просто отвернулся к шхуне и проговорил:

– Итак, нас осталось двое.

– И Эдван.

Ах да, Эдван. И почему это он всегда забывает о существовании призрака?

– Конечно, – сказал Рашед. – Конечно.

Тиша замялась.

– Мы по-прежнему вместе, – наконец сказала она. – Быть может, уход Крысеныша – это знак судьбы? Быть может, и нам следовало бы забыть прошлое и незаметно уйти отсюда?

Всего лишь на один, краткий, миг Рашед дрогнул. Тиша в безопасности. Они вместе. Быть может, им и вправду следует незаметно ускользнуть из города и раствориться в ночи… Но тут в его сознании вспыхнули образ охотницы и воспоминание о том, как он волок Тишу по обваливающемуся туннелю, а над головами у них пылал и рушился созданный его трудами дом.

– Нет, – сказал он, – охотница должна умереть, и лишь тогда мы уйдем. Я сам прикончу ее завтра ночью. Ты будешь ждать меня здесь. Я надолго не задержусь. Я не могу рисковать, зная, что она погонится за нами по пятам.

Рашед указал на шхуну.

– С теми инструментами и материалами, что у меня есть, починить ее невозможно, – продолжал он, – но все равно обещаю тебе: скоро мы покинем этот город. Нынче ночью мне нужно кое о чем позаботиться. В дорогу нам понадобятся деньги.

Тиша опустила взгляд, и всегдашняя маска очаровательной невинности сползла с ее лица.

– Хорошо, – сказала она тихо, – но только я хочу, чтоб ты знал: мне страшно, а напугать меня в этом мире может очень и очень немногое.

Бессильное желание утешить ее жгло Рашеда с такой силой, что он почти физически ощущал эту боль.

– Я никому не позволю причинить тебе вред.

– Я боюсь не этого… совсем не этого.

Затаившись возле «Бархатной розы», Рашед дождался, когда из трактира выйдет рослый, богато одетый посетитель. Шагнув из тени проулка, Рашед что есть силы ударил человека кулаком в лицо, и тот потерял сознание. Тогда Рашед снял с него кошелек и плащ. Он быстро надел плащ и позаботился о том, чтобы капюшон совершенно скрыл его лицо. Даже в такой поздний час в «Бархатной розе» нередко еще бурлила жизнь, а Рашед вовсе не хотел, чтобы его случайно опознали.