С. Никин - Симбиоз

Встаю за дверью и, захлопнув ее за вошедшим, наношу удар в шею ниже шлема. Раздается хруст позвонков, тело безвольно падает на пол. Подбегаю к окну на противоположной стороне помещения и, открыв рамы, выпрыгиваю наружу. Миную заброшенный сад, преодолеваю забор и оказываюсь в березовой посадке. У соседей заборчик попроще — сетка-рабица, обрамленная металлическим уголком. Внимательно осматриваю соседский участок, не заметив присутствия на нем кого-либо, быстро пересекаю его и выхожу через незапертую калитку на улицу. Толкаю с разбега створку ворот сараевской дачи, чтобы закрылась. Вторую створку закрываю за собой и, задвинув засов, поворачиваюсь к оказавшемуся в ловушке мотоциклисту. Реакция у того оказалась отменная. Он уже развернул мотоцикл в мою сторону и, подняв его на заднее колесо, ринулся вперед, намереваясь размазать меня по воротам. И ему бы это удалось, будь на моем месте кто другой. Но я уже слился со зверем, который отдал моему телу свою силу и свою скорость. Делаю шаг навстречу и слегка влево, хватаюсь за передний амортизатор и резко дергаю переднее колесо вниз. При этом заднее колесо отрывается, и мотоцикл, сделав сальто в воздухе, с грохотом врезается в землю, пригвоздив мотоциклиста. Двигатель глохнет. Судя по неестественно вывернутой голове, добивать корейца не придется. Подоспевший капитан глушит второй мотоцикл, и на нас опускается неестественная тишина. Интересно, сколько времени заняла вся эта карусель? В следующий раз надо засечь. Чур меня, чур меня от следующего раза!

— Ну ты, блин, Рембо, — офигевший Суровцев разглядывает композицию "кореец под мотоциклом". — Ты как на улице оказался, коперфильд?

— Может, хватит обзываться? Лучше подскажи, что с этими наездниками делать.

— А второй тоже готов?

— Не проверял, но думаю, что да.

— Ну-у, как мент я обязан вызвать…

— Э-эй, Вася! — обрываю мента. — Мы же договорились, что ты будешь участвовать как немент!

Трупы пристроили в небольшом погребке, обнаруженном в гараже. Туда же загнали и мотоциклы. Василий протер ветошью все, до чего мы могли дотрагиваться.

— Ну, все, — изрек он удовлетворенно. — Слушай, терминатор, а этому трюку с мотоциклом в вашей конторе учат?

— В конторе, — киваю в ответ. — Поехали. Мне сегодня еще в ресторан с девушкой идти. Ты, кстати, не подскажешь какой-нить приличный, а то я уже забыл, когда последний раз навещал культурно-питейные заведения.

— О-о, дарагой, ты обратился по адресу…

Негромкая музыка наполняет зал приятной атмосферой. Мерцающие на столах свечи придают этой атмосфере легкий налет романтизма. Смотрю в глаза Катерины, светящиеся озорными искорками, и испытываю некоторую неловкость из-за своей неспособности вести разговоры ни о чем. У нас с ней пока нет общих тем для общения. Не вести же беседу о работе. Лучше уж молча смотреть друг другу в глаза, намного приятней.

Ресторан, который порекомендовал Василий, действительно оказался великолепным. Я не ожидал, что такой может быть в нашем городе. Самым главным достоинством этого места, на мой взгляд, было то, что музыка не оглушала, заставляя при общении орать во всю глотку. Музыканты обходились в основном инструментальными мелодиями, без надоевших попсовых песен.

Как я понял, владелец этого ресторана, высокий худощавый армянин Гарик, был чем-то обязан Суровцеву. Когда мы заехали к нему днем, тот встретил Василия, а заодно и меня, как встречают дорогих гостей, выражая всем своим видом огромную любезность. Узнав, что я чуть ли не лучший друг Василия Петровича — так он называл опера — и желаю заказать столик на двоих на вечер, Гарик предложил на выбор несколько подходящих мест. Затрудняясь с выбором, так как, не будучи завсегдатаем, не знал достоинств и недостатков этих мест, объяснил хозяину, что я пригласил даму на первое свидание и хочу провести вечер в приятной беседе. Тогда Гарик указал на столик в алькове, находясь за которым можно было наблюдать за всем залом, самим при этом оставаясь в тени. К тому же, благодаря углублению, значительно скрадывались все звуки из зала.

Попрощавшись до вечера с доброжелательным армянином, заверившим, что я не пожалею о своем выборе, попросил Василия подвезти меня к мастерским. По пути признался ему, что не принадлежу ни к какой конторе, и рассказал всю историю, начиная с вторжения на мою территорию симпатичного пожарного инспектора. Естественно, о своих сверхестественных возможностях умолчал. Василий принял информацию молча, то ли переваривал услышанное, то ли просто не поверил. Пожал на прощание руку, внимательно глядя в глаза, и укатил на сараевском "мерине".