Кристина Кашор - Проклятый Дар

Ее муж и сыновья почесали затылки и закивали.

— Давайте все сядем, — сказал Pop, указывая на стулья. Он взглянул на тело Лека и вздрогнул, как будто забыл, что оно все еще там, обвисшее и кровоточащее. — Поставьте стулья сюда, в центр комнаты, подальше от этого… зрелища. Мальчики, помогите дамам. Ну, ну, они плачут. Принцесса… Королева… Биттерблу, ты не могла бы повторить, что сейчас сказала? Признаюсь, у меня в голове все перепуталось. Сыновья, не убирайте мечи, не стоит расслабляться.

— Я обезоружу ее, — сказала Биттерблу, — если вам так будет спокойнее. Пожалуйста, Катса, — сказала она извиняющимся тоном и протянула руку.

Катса оцепенело запустила руку в сапог и отдала девочке нож. Она села на стул, который ей принесли и отсутствующе отмечала суету, садившихся в круг людей, лязг мечей, ахающих и вытирающих слезы женщин, прильнувших к рукам своих мужей. Она уронила голову на руки. Ибо ее сознание прояснилось, и теперь она поняла, что сделала.

Как будто заклинание вспенилось, один пузырек за другим полопались, и теперь их головы были совсем пусты. Абсолютно пусты. Люди говорили глупо и медленно, стараясь воссоздать разговор, который не помнили, хотя все до единого при нем присутствовали. Pop даже не мог ясно ответить на вопросы Биттерблу о том, когда Лек приехал в Лионид, что он сказал, что сделал, чтобы убедить их, что замок По принадлежит ему. Убедить Рора оставить свою столицу и двор и приехать в отдаленный уголок королевства с женой и сыновьями и развлекать Лека, подчиниться Леку, пока Лек ждал свою дочь, которая могла и не появиться. Что говорил Лек, пока они ждали, медленно и недоверчиво просочилось из уст Рора.

— Мне кажется… Мне кажется, он сказал, что хочет обосноваться в моем городе. У моего трона!

— Мне кажется, он сказал что-то о моих служанках. Но я не буду это повторять, — сказала его королева.

— Он говорил об изменении торговых соглашений! Я уверен! — воскликнул Pop. — В пользу Монси!

Pop встал и принялся мерить комнату шагами. Катса одеревенело поднялась, поскольку надо встать, когда король стоит, но королева усадила ее обратно.

— Если бы мы вставали каждый раз, как он принимается носиться из угла в угол, мы бы все время стояли, — сказала она. Ее рука осталась на локте Катсы дольше, чем необходимо, а взгляд задержался на ее лице. Голос у мамы По был мягкий. Чем дальше собрание продвигалось к раскрытию обманов Лека, тем с большей добротой королева Лионида смотрела на Одаренную девушку рядом с собой.

Гнев Рора возрастал, как и гнев его сыновей, одного за другим стряхнувших с себя ступор. Они возмущенно кричали и спорили, кто что сказал.

— По правда в порядке? — спросил один из них у Катсы, один из младших, и остановился перед ее стулом, чтобы заглянуть ей в лицо. По ее щеке скатилась слеза, и она предоставила Биттерблу рассказывать всю историю, всю правду о Леке, которая поразила собрание, как стрелы. Что Лек хотел причинить девочке боль, сделать что-то ужасное, жуткое, что Лек украл дедушку Тилиффа, что Лек убил Ашен. Что его люди чуть не убили По. И теперь скорбь Рора была под стать его гневу, и он стоял на коленях на полу и рыдал об отце и сыне и особенно о сестре, и выкрики его сыновей стали еще громче и возмущеннее. Катса отрешенно подумала: неудивительно, что По такой говорливый. В Лиониде все такие, и все говорят одновременно. Она утерла слезы с лица и постаралась справиться с путаницей в голове.

Когда один из младших братьев присел перед ней и предложил свой носовой платок, она взяла его и тупо уставилась ему в лицо.

— Как думаете, По в порядке? — спросил он. — Вы теперь за ним обратно поедете? Я бы поехал с вами.

Она вытерла лицо платком.

— Ты который?

Брат улыбнулся.

— Я — Скай. Я никогда не видел, чтобы кто-то так быстро метал кинжал. Ты точно такая, как я себе представлял.

Он снова встал и пошел к отцу. Катса прижала руку к животу и постаралась унять горечь внутри. Туман, оставшийся от Дара Лека, покидал ее медленнее, чем других, и ей стало плохо от того, что она сделала. Да, Лек был мертв, и это было хорошо. Но она воспользовалась кинжалом — кинжалом! — чтобы заставить кого-то замолчать. Ничего более кровожадного она никогда не совершала, даже для Ранды. И ведь она даже не осознавала, что делает.

Нужно отправиться к По. Нужно предоставить им самим дружно собирать правду по кусочкам. Эти мелочи не имели значения, все эти детали, которые они разбирали и обсуждали, о которых спорили снова и снова, пока день переходил в ночь. Биттерблу спасена — вот это важно. По где-то совсем один, он ранен и сейчас борется с монсийской зимой — вот это важно.