Джеймс Клеменс - Огонь ведьмы

Здесь не было тайн.

Темный маг продолжал хранить молчание. Претор заговорит, когда сочтет нужным, а пока Грэшим молча созерцал его напряженную спину. Лишь немногим было известно настоящее имя Претора. Как глава города и Братства он отказался от него, когда возложил на свои плечи бремя ответственности. Это произошло очень давно. Только Грэшим жил так долго, что помнил тот день.

Наконец Претор отвернулся от окна. Его глаза были такими же серыми, как глаза его брата Эр'рила.

— Я чувствую ее взгляд, — сказал Шоркан. — Ведьма смотрит в сторону Книги.

— Она придет сюда, — сказал Грэшим. — Книга ее зовет.

Претор Шоркан вновь стал смотреть в окно, а завитки черной энергии ласкали его кожу, словно насмехаясь над белыми одеяниями Претора.

— Мы должны быть готовы к встрече. Черное Сердце должно получить свою ведьму.

Элена сделала последний поворот, и на сердце у нее полегчало, когда перед ней возникло открытое пространство. Она вошла на Перевал Духов с благодарственной молитвой на устах. Порыв ветра попытался сорвать с ее головы капюшон, но ему быстро надоела эта игра, и ветер стих. Утро выдалось тихим, но Элена знала, что к вечеру ветер будет завывать в пиках Зубов, словно жалея о заходе солнца.

Она оглядела перевал. Прошлой ночью выпал снег, и теперь перед ней расстилался нетронутый белый покров. Элена не хотела портить вид следами своих сапог, но цель по-прежнему ее манила. Она вздохнула, и облачко пара поднялось на ее головой, а потом Элена пересекла перевал и начала короткий подъем к вершине. Тонкая корочка наста покрывала снег, протестующе потрескивая при каждом ее шаге. Треск заполнил ее слух.

К тому моменту, когда Элена приблизилась к высшей точке перевала, она брела по колено в снегу. Девушка вспотела и понимала, что если остановится, то быстро замерзнет. Наконец она оказалась у цели.

Элена остановилась и посмотрела на восток. Девушка слегка запыхалась, спина взмокла, скоро замерзнет, но она ни о чем не жалела. Горы открылись перед ней, а солнце купало ее в своем сиянии. Утро было таким ярким и прозрачным, что Элена могла бы поклясться: у самого края мира она может рассмотреть изгиб Великого океана. Земля распростерла перед ней свои бесконечные просторы. Она видела, как склоны уходят далеко вниз, в предгорья и долины. И зеленые поля, как обещание весны.

Элена сняла рукавицы из кроличьего меха и подняла руки к солнечному свету. Они засияли под рассветным солнцем — одна белая как снег, а другая в алых сполохах заката.

Прошло много времени с той страшной ночи, и только теперь она смогла восстановиться. Хотя Элена не получила серьезных ранений, как остальные, на той темной поляне она понесла урон на другом, более глубоком уровне. Ей было необходимо время, чтобы прийти в себя и осмыслить все, что с ней произошло.

С той самой темной ночи, когда она стояла на коленях, прижимаясь к Эр'рилу, ее преследовал один вопрос: кто она?

Элена смотрела на свои руки, обращенные к миру.

Быть может, красная рука принадлежит ведьме, а белая — обычной девушке?

Теперь она знала и на Перевале Духов показала миру себя.

Она сложила ладони вместе и переплела пальцы.

Вот кто я!

И пока Элена смотрит в сторону далекого моря за горизонтом, а у нее за спиной остается ее легион, я должен закончить эту историю.

Мои чернильницы высохли, запястье болит, и я должен найти купца, который не дерет слишком много за чернила и пергамент. А потому, пожалуйста, позвольте мне закончить эту историю здесь. Дайте отдохнуть. То, что мне еще предстоит написать — про путешествие в потерянный город, — даже мне жутко вспоминать.

Итак, я заканчиваю свой рассказ.

Легион собран, путь предначертан.

Темное путешествие начинается завтра.

«Законы угнетения» профессора Сигла Рау'рона, университетская газета, с. 42: «Во времена Артура последователи запретных текстов часто становились жертвами охоты, им выжигали глаза горячими углями, распарывали животы, а внутренности выставляли на всеобщее обозрение. Иногда их подвергали еще более жестоким наказаниям».

«Обман среди ученых» Джир'роба Сордана, «Нью Уни таймс», 4-й том, 5-е издание, с. 16–17: «В одной из еретических сект фрагменты свитков были вытатуированы на телах ее членов в укромных местах. Сообщники ежегодно собирались и читали текст, обнажая тела. Так сильно они желали его сохранить».