Алена Даркина: Светлые очи мага Ормана

От отчаяния Влад решился на крайние меры. Как он сюда попал? Очень резким рывком? Обеспечим резкий рывок. Он отошел на десяток шагов назад и с разбегу бросился на камень. Казалось, треснули ребра. Его отбросило на ближайшее дерево, и Владислав сполз по нему на траву. Хорошо, хоть не головой шарахнулся. Немного отдохнув, подумал: «А может, все-таки головой? Как я в забор-то влетел? Сначала тело, потом голова. Сейчас попробуем наоборот». Последовала еще одна попытка. Из глаз полетели искры. Снова отдохнул у дерева. «А может быть…» Еще несколько раз он прыгнул на дверь из всех возможных положений, но не получил ничего кроме коллекции синяков, покрывших все тело.

Солнце сдвигалось и сдвигалось влево, совершило оборот вокруг Влада и теперь находилось в той же точке небосвода, только опустилось ближе к горизонту.

Во рту пересохло. Он давно хотел пить — здесь было жарче, чем в Волгограде. Не отходил от камня в поисках воды, потому что надеялся, что вот-вот вернется обратно, тогда и попьет. Влад еще раз потер виски, может, голова успокоится. Теперь и не поймешь, отчего болит: от ударов или избытка кислорода. Глянул в неприветливо сомкнувшийся вокруг поляны лес. Все-таки придется с ним знакомится.

Ручей нашелся шагах в двадцати. Он умылся, напился воды, привел в порядок запылившуюся форму. Впервые задумался о том, как здесь устраиваться. Хоть солнце и кружится здесь, как на карусели, но когда-нибудь оно зайдет за горизонт. Наступит ночь, а в ночи могут быть всякие. На всякий случай сделал дополнительное оружие. Заострил пару кольев. Сломил ветку потолще, на ней меленькие веточки частично обломал, частично укоротил. В самый раз: и держать удобно и ран при ударе много нанесет. Есть пистолет, но там только восемь патронов. Для возможных неприятностей не так много. Надо экономить.

Вода есть. Надо бы поискать что-нибудь съедобное. Он пока не проголодался, но лучше начать поиски сейчас, иначе, когда будет нужно, проверять на ядовитость станет поздно. Он нашел кусты, усыпанные круглыми красными ягодами. Похоже на боярышник, но в непонятном мире, в который он непонятно как попал, ни за что нельзя ручаться. Первым делом, намазал тыльную сторону ладони соком этих ягод. Потом стал устраивать шалаш.

Когда закончил низенькое и кривобокое строение — «От дождя укроет — и ладно» — посмотрел на руку: волдырей, жжения не появилось, можно устроить второй тест: пожевать. Если сладкое или сладко-кислое — сок проглотить, остальное выплюнуть. И тогда уже ждать придется до утра реакцию организма на столь рискованный шаг. Можно еще самолов смастерить, только как потом пойманное есть? Не сырьем же. Зажигалки нет. Вот когда пожалеешь, что не куришь. Кремнием? Да где этот кремний взять. А палочками друг об друга, так рехнешься, пока хоть мелкий дымок получишь. Ладони вперед вспыхнут. Остается надеяться, что он сможет вернуться до того, как захочется съесть какую-нибудь белку, только ободрав с нее шкуру.

Лес погрузился в сумерки. Побродив немного у камня, и потолкав дверь на нем, решил, что надо ложиться спать.

16 июня, 8.14, Волгоград

Пацаны Сергею не поверили. Разборки пошли с самого утра. Нормальные люди на работу да на учебу идут, а они стоят в тупике, на мусоре, разбросанном по асфальту. Длинная тень от забора накрыла и переполненные бачки, и бандитов что собрались на «месте преступления». Нарисованная дверь в этой тени смотрится как-то особенно мрачно, словно здесь начинается дорога в ад.

— Не гони, — сказал Андрей. По тому, как все остальные окружили его видно, что он здесь лидер. Внешность у него не крутая: невысокий — чуть больше полутора метров; худые плечи, тонкие руки — запястья можно двумя пальцами обхватить. Но стоит только посмотреть ему в глаза и становится ясно, почему его слушаются. Бешеные у него глаза. Глаза человека, которому убить, что стакан пива хрястнуть: и легко, и нравится. Он смотрит снизу вверх, а кажется, будто сверху вниз, словно Зевс на муравьев. Прозвище у него — Барин.

— Зуб даю, — парировал Сергей, глядя невинными голубыми глазами. Сей нехитрый довод он приводил уже раз пятнадцать, и лидер отмахнулся от него, словно и не было никакого сотрясения воздуха.

— Даю последний шанс, — в голосе Барина послышалась нотка скуки.

Серый вздрогнул — плохой знак. Что понесло его рассказывать? Ничему-то фильмы не научили… Там всяких свидетелей паранормальных с ходу принимали за психов. А здесь психом не отделаешься. «Сглупил ты, Серый. Барин, он же отмороженный на оба полушария».