Роман Дремичев - Конан и Ледяной медведь [СИ]

— Как ты, друг? Жив? Во имя Одина, это была славная схватка! А дальше все потонуло в тумане, в голове зашумело и сознание покинуло измученного воина.

Двое сидели у зажженного в небольшой пещерке костерка, на огне жарилась тушка зайца, и манящий аромат мяса разливался вокруг, терзая голодные желудки уставших мужчин. Конан и его неожиданный товарищ, воин из племени акхат, оставшиеся в живых после встречи с колдовским существом, готовились ужинать.

День, наполненный событиями и веяниями смерти, подошел к концу, снег все продолжал падать с потемневших небес, но угроза больше не разливалась в стылом воздухе.

— Кто были эти люди в черных доспехах, что приволокли тебя на смерть? Что ты сделал? — спросил Конан, привалясь спиной к стене, всматриваясь в пляску огня.

— Я расскажу. Но начну немного не с этого. Мое имя — Малачи. Я из племени акхат, наша деревня расположена на берегу Синего озера, в полудне отсюда в долине за следующим хребтом. Мое племя — воины гор, издревле обитает на этих землях. Однажды в буран к нам в деревню пришли мужчины. Это были шаман Нгарр и его спутник — воин Тхай. Они несли с собой Слово. Вера в бога Змея, не ведомая в наших землях.

— Змея, Сета?

— Нет. Я слышал, что Сет — это древний демон, которому поклоняются безумцы, живущие далеко на жарком юге. Их же божество звалось по-другому. Великий Дхам-балла, Владыка миров. Они долго беседовали с вождем Керном и советом старейшин, и те, что было довольно неожиданно, разрешили им остаться в селении. Шаман через некоторое время отправился в снега вглубь гор, его долгое время не было, и многие было подумали, что он погиб или решил не возвращаться, но они ошибались. Однажды утром он вернулся, и с ним было уже Знание. Он поведал, что древние боги земли выбрали нас своими последователями и вершителями их воли, и что скоро весь мир изменится по их желанию. С этого момента все и началось. Шаман Нгарр, а вернее жрец Дхам-баллы, захватил верховную власть в племени, потеснив нашего вождя и старейшин. Вождем стал Тхай, безумец и жестокий убийца. И все в деревне следовали его приказам, выполняя их с особой страстью и рвением. Нгарр установил в хижине Дарны алтарь и возложил на него странный череп неведомого существа, что обрел в своих странствиях. И он приказал — Приказал! — всем молится ему. Видимо это достаточно могущественный колдовской предмет, потому что с его помощью Нгарр смог подчинить себе умы бывших вождей и старейшин, а слабых волей околдовал, сделав слепыми рабами. Лишь горстка воинов не попала под его влияние.

— Что же вы не сражались с ними?

— С кем? С соплеменниками и родственниками, утопив весь наш род в крови, — это не выход. Я искал ответы, чтобы предъявить их совету и открыть им глаза, я искал то, что смогло бы разрушить чары и вернуть разум племени. Но не успел. Меня обнаружили и схватили мои же друзья; те, с кем я провел все свое детство, напали на меня и пленили, передав воинам в черных доспехах — личной охране проклятого небом жреца. Я узнал, кем были они, эти воины — мои сородичи, лишенные души, и подчиняющиеся непосредственно Нгарру. Я наблюдал тот ритуал и едва верил своим глазам, тогда меня и поймали. С помощью Лисы, моей невесты, я смог бежать. Мы несколько дней уходили малоизвестными тропами на юг, но не учли, что Нгарр маг и ему подвластны многие незримые силы. В ущелье Ангхар он устроил нам ловушку. Шаман долго и противно смеялся а напоследок сказал странную фразу:

«И богу тоже нужно есть». Затем они притащили нас в эту долину, многие поколения считавшуюся запретной. Дальше ты видел.

— Я благодарен тебе за помощь. Жаль бедняжку Лису уже не вернешь — ее душа, я верю, уже далеко в чертогах Фрейя и пирует вместе с предками в залах победы. — Боль утраты наполнила его голос, и слезы заискрились в уголках глаз. — Моя любовь умерла вместе с ней. Они похоронили превратившийся в кристаллы льда разодранный труп девушки там же в долине в стороне от круга колонн, сложив над ней высокий курган из камней.

— Она была всем для меня. И теперь ее больше нет. Лишь огонь гнева горит еще в сердце. — Он замолчал, склонив голову, тяжело переживая потерю.

— Что будешь делать теперь? — спросил Конан, поворачивая вертел над огнем. Воин племени акхат поднял голову, гневно сжав губы, и выдавил:

— Мстить! Это единственное, что дает еще жизнь моему телу. Нгарр и его прихвостни должны получить по заслугам. Я был слеп раньше! Если нужно, мои соплеменники, обманутые его колдовством, вставшие у меня на пути, умрут, но я отомщу!