Елена Ляпота - Светлый оттенок тьмы

На лицах упырей отразилось недоумение. Мужчины осклабились, но женщины заметно расслабились, прижимая к себе детей. В глазах, обращённых к мужьям, стояла немая мольба.

— Нет!

На поляну неожиданно выскочил Карс. Огромный, растрёпанный, пышущий злобой.

— Ты не погонишь нас, словно стадо крыс! — прошипел он.

— Ты готов умереть? — насмешливо спросил Орест.

— Мы все готовы.

— Да ты безумен!

— Не более чем ты, Кош.

Орест слез с коня и обнажил меч.

— Ну что ж, давай!

Карс бросился на него, размахивая клинком. Удар, ещё удар. Упырь и владыка сошлись в яростном танце смерти, а от мелькания блестящей стали зарябило в глазах. Тут и упыри не выдержали, растолкали жён, детей, и бросились на каменных людей, швыряя в них, чем под руку попадётся. Они хватали красных существ и разрывали их глотки зубами, выпивая кровь. Женщины сначала жалобно кричали, но вскоре последовали за мужьями и тоже стали нападать на всех, кого видели, без разбору.

Однако им было не выстоять против каменных людей… И они это знали…

— Вы же могли уйти, глупец, — прошипел Орест между ударами.

— Чтобы стать их вожаком, я убил собственного отца, — ответил Карс, безумно улыбаясь, — и я не сдамся, пока они в меня верят… Это наши земли, Кош.

Сурья ошарашено озирался по сторонам, не в силах поверить в то, что творилось на его глазах. Меч в руках, казалось, жил собственной жизнью, кромсая, отхватывая части тел, а лицо горело от едкой упырской крови.

Он и не думал нападать — они сами бросались на него, будто умалишённые. Приходилось обороняться. Сурья пронзил мечом живот упыря и отбросил его тело в сторону, стараясь не смотреть на груды других тел. Это было слишком жестоко. Хорошо, что Лилиши рядом нет. После этой битвы он вряд ли смог бы спокойно смотреть ей в глаза, зная, что она видела, как он убивает…

Добрая, нежная Лилиша…

Откуда-то изнутри поднялась тёплая волна и окатила его с головы до ног, так что на губах заиграла улыбка.

Лилиша…

Он начал к ней привыкать… Настолько, что в пылу безумия вдруг стал думать о ней. И как-то это было странно…

— Сурья! — услышал он громкий рёв брата и обернулся.

Орест лежал на земле, а одна рука была прижата к боку. Всё-таки достал, упырь. А где ж он сам? И тут он увидел — Карс нёсся на него, словно вихрь. Проворный, как дьявол. Бац — и меч Сурьи отлетел в сторону. Упырь прыгнул на него, вонзился зубами в шею и с шумом потянул кровь.

Как вдруг отпустил и шагнул обратно. Глаза его побелели, а кожа стала краснеть.

— У тебя не кровь… Это…

Карс упал на колени и схватился руками за лицо. Ладони его покрылись мелкими красными пузырями.

— Ярость, — ответил Сурья, и глаза его полыхнули голубым огнём.

Карс взвыл, опустился на четвереньки и стал ползти. Он ничего не видел перед собой, лишь чувствовал, как горит изнутри. Пламя было невыносимым, и он искал источник. Только он мог остановить эту адскую боль…

Где-то там, среди догорающих костров был очаг. Карс ещё слышал его. Он должен доползти, должен выпить, пока ярость не выжгла его сущность дотла.

Источник звал его, и вот он уже совсем рядом. Стал рыть скрюченными от страданий пальцами рыхлую землю, даже не понимая толком, что творит.

Нужно возродить источник…

Нужно возродить…

Где эти проклятые упырки?

Карс упал плашмя на развороченную землю и его затрясло. Столп искр пронзил насквозь тело и устремился ввысь. Упыри дружно вскрикнули и вдруг исчезли, превратившись в светлые прозрачные дымки, которые медленно таяли в воздухе.

И вскоре истался лишь источник — крошечный фонтан сверкающих искр…

Где-то высоко в Чёрных Горах несколько упырей, сгрудившихся вокруг костра, вздрогнули и похолодели от ужаса. Волосы встали дыбом, а кожа стала чесаться, будто по ней прошлись крапивой.

— Что это было, Лавр? — очнувшись, спросила его жена, уже немолодая косоглазая упырка.

— Я больше никогоне чувствую, — прошептал Лавр, — похоже, источник забрал семью…

— И я не чувствую… Что теперь с нами будет?

— Ничего. Попробуем существовать без него. Главное, что этот болван Карс больше не погонится за нами. Амулет иссяк.

— Это всё наглый владыка, муженёк нашей Ведич-Айуллы, — вклинился в разговор молодой упырь, — я уже представляю, как мы вернёмся, и я разорву его глотку.

Лавр странно посмотрел на него, прищурив один глаз, вскочил и со всей силы врезал кулаком в живот. Упырь скорчился, а изо рта пошла пена.