Джеймс Гарднер - Пламя и Пыль

Пришло время с этим покончить.

Мы с Ясмин начали с верхнего этажа. В его помещениях обнаружился химический запах умертвий и полное отсутствие сопротивления. Это было странно; впрочем, за последние несколько дней мы порядком уменьшили число бойцов Риви, как живых, так и мертвых. Остатки ее команды могли уйти на создание персонала, необходимого для работы на Вертикальном Море. Судя по всему, на Стеклянном Пауке никого не осталось, или же все собрались внизу и сидят там в засаде.

За окнами Паука лежал бесконечный План Пыли, сумрачный и безмолвный. И терпеливый. Прах к праху…

Убедившись, что верхний уровень чист, мы направились к спуску на нижний этаж. Лестница вниз была лишь одна — отличное место для ловушки; а, учитывая, в каком количестве Фокс штамповал свои жезлы, Риви наверняка припасла один для себя. Тем не менее, мы без каких-либо происшествий спустились вниз, в подсобные коридоры, в которых эхом отдавалось биение сердца машины.

— Может, Риви не знает, что мы ее ищем, — пробормотала Ясмин.

— Или умерла со смеху, только подумав об этом, — ответил я.

— Если так, то найдем ее труп и изрежем, а потом скажем, что это мы убили ее, — Ясмин улыбнулась — прекрасной, чистой улыбкой, как будто в тот единственный миг вечности мы были вместе. Не знаю — как любовники, как брат и сестра, или как товарищи по оружию… в то мгновение это не имело значения.

Один миг целой вечности — у многих нет даже этого.

Она снова улыбнулась… и я открыл рот, чтобы что-то сказать — не знаю, что именно, и никогда уже не узнаю — как вдруг она отвернулась от меня и оперлась рукой о стену. Ее жест был вполне естественен, и я подумал, что она хочет, чтобы я промолчал, чтобы этот момент длился хоть чуточку дольше и не был испорчен словами. И потому я сдержался, оставив ее наедине с мыслями.

Прошло, наверное, полминуты, а она все так же стояла, чуть опустив голову и опершись рукой о стену… Наконец, я почувствовал укол страха и шагнул, чтобы взглянуть ей в глаза.

— C тобой все в порядке?

Она ответила не сразу, но, в конце концов, подняла голову, и глаза ее блестели.

— Все хорошо, дорогой, — сказала она. — Все замечательно. По правде говоря, я ощутила бы себя на вершине мира, если бы ты поцеловал меня.

Еще одна широкая улыбка появилась на ее лице, и она шагнула ко мне, приобняв меня за плечо. Она наклонилась, чуть приоткрыв рот, но я поднял руку, чтобы остановить ее.

— Прежде, чем ты поцелуешь Сенсата, — сказал я, — ты должна вспомнить, что наши чувства… усилены долгими тренировками. У нас лучшее обоняние… — Я легонько коснулся ее носа указательным пальцем. — Лучший слух. — Я тронул мочку ее уха. — И очень острое зрение… а зрение нужно не только для того, чтобы видеть, но и для того, чтобы подмечать. Чтобы, глядя на красивую женщину, замечать все нюансы.

— И ты видишь нюансы, которые тебя… заинтересовали? — Голос ее был хриплым.

— Определенно. Минуту назад ты улыбнулась, и улыбка появилась сначала в глазах, а потом расцвела на лице. Но сейчас улыбается лишь твой рот. Твои глаза холодны, как девятая Преисподняя.

Она взмахнула мечом, но мой был уже наготове и легко отразил удар. Отскочив на несколько шагов, она одарила меня горящим взглядом.

— Глядите, какой смышленый! Кто бы мог подумать, что животная похоть не помутит твои ничтожные мужские мозги? Получив тифлинговскую девчонку, я заполучила бы и тебя.

Голос шел изо рта Ясмин… но говорила, разумеется, не она.

Женщина напротив держала свой меч сильной хваткой Ясмин, но без ее сноровки. Я не понимал, собирается ли она вообще защищаться; мне не представляло труда отбить ее меч в сторону и проткнуть насквозь. Если бы не одна проблема…

— Бедняжка, — рассмеялась Риви голосом Ясмин, — ты, наверное, не знаешь, что делать. С одной стороны, я уверена, ты мог бы легко убить это чудное тело. С другой стороны, я заметила между вами некое, скажем так, чувство. Сможешь ли ты убить ее, чтобы добраться до меня? Ведь тебе даже не известно, способна ли ее смерть повредить мне.

— Если ты поменялась с ней телами…

— В том-то и весь вопрос, правда? — прервала меня Риви. — Где находится душа Ясмин — в моем теле в целости и сохранности, если мы поменялись? Или все еще в этом теле, но под властью моей силы воли?

— Если хочешь померяться с ней силой воли, я поставлю все на Ясмин, — сказал я.

— Какая верность! — захихикала она, захлопав в ладоши от удовольствия. — Это так необычно. Может быть, в другое время и в другом месте наше с ней состязание не получилось бы таким легким. Однако, на какой-то волшебный миг твоя милая утратила бдительность, несомненно, увидев твой мужественный, решительный взгляд. Она так раскрылась, что… я просто не устояла перед соблазном в нее проскользнуть. И вот я внутри, и только псионик может выкинуть меня отсюда.