Джеймс Гарднер - Пламя и Пыль

— Бритлин…

— Не сейчас, — сказал ему я. — Мне нужно поговорить с сержантом.

Сержант, услышав мой голос теперь, когда шум схватки стал затихать, обернулся, чтобы посмотреть, кто пришел. Его глаза стали круглыми от удивления. Похоже, мой белоснежный наряд все же производил впечатление.

— Бритлин, это важно, — сказал Иезекия, продолжая дергать меня за куртку.

— Подождет, — отрезал я, улыбнувшись сержанту в знак извинения за заминку.

— Уважаемый Кэвендиш, — прошептал Уизл, — возможно, это заслуживает вашего незамедлительного внимания.

Я вздохнул и сделал знак сержанту:

— Секундочку, — сказал ему я и обернулся к своим спутникам. — Что такое?

Иезекия указал на шесть объявлений "РАЗЫСКИВАЮТСЯ ЖИВЫМИ ИЛИ МЕРТВЫМИ", которые висели в ряд на стене отделения. Лица были слишком знакомыми, но рисовало их, должно быть, бесталанное шимпанзе, учитывая ужасное качество этих портретов. Почему у меня такой выпуклый лоб? И зачем Уизлу сделали такие волосатые уши? И как можно было изобразить красавицу Ясмин в виде какой-то потрепанной девки?

Хотя, с другой стороны, портрет Иезекии им явно удался.

Там были все мы… включая Мириам и даже Ноябрь. Над головой у нас была написана приличная сумма вознаграждения с санкции "Ее чести Ирин Даркфлейм Монтгомери и Досточтимого Команд. Сэрина (Факт. Гармониума)". Судя по всему, я и мои товарищи обвинялись в "многочисленных подстрикательствах, убийствах и злостном поджоге издательства "Искатель жемчуга".

— Похоже, кто-то обвиняет нас в преступлениях Риви, — сказал я со вздохом.

— Риви всех нас подставила, — сказал Иезекия. — Она могла захватить разум каких-нибудь важных людей…

— Я знаю. И легко могла сшить на нас дело.

— Но откуда она узнала, что мы будет здесь? — спросил Уизл.

Я пожал плечами.

— Скорее всего, она проверила тот дом в Плэйг-Морте, когда рассеялась пыль. Не обнаружив тел, Риви решила, что мы все еще живы, а расспросив в округе, узнала о нашей связи с Ноябрем и догадалась, что мы направляемся в Сигил. Ловко же она использовала свое время, чтобы устроить теплый прием к нашему…

Мое ухо сзади пощекотало острие меча.

— …возвращению, — закончил я.

Стражи определенно решили, что арест трех убийц, за которых назначено вознаграждение, куда выгоднее возни с дебоширом. Более того, минотавра они завербовали себе во временные помощники; все еще опасный в кулачном бою, он снова был на ногах и горел желанием уложить любого из нас, если за это ему перепадет часть награды.

Меч, уколовший меня в ухо, принадлежал дежурному сержанту, который проявил неукоснительное знание "Книги штампов Гармониума", заявив:

— Одно движение — и ты труп.

— А почему нам просто их не убить? — спросил один из стражей. — Тут ведь написано: "ЖИВЫМИ ИЛИ МЕРТВЫМИ".

— Потому что эти кретины могут знать, где остальные трое. И если они скажут это прямо сейчас, мы пообещаем не убивать их.

— Убивать? — повторила Ирэн. — Да как вы смеете угрожать трем королевским принцам?

— Эй, Сол, сколько принцев ты уже убил? — спросил один страж другого.

— Включая гоблинов, кобольдов и мефитов — где-то дюжину. И потом еще эти, князьки всякие с Прайма — да кто их считает?

Иезекия нервно сглотнул.

— Мы влипли, мы точно влипли, да? — сказал он сквозь слезы. Жалостно всхлипывая, он схватил меня за рубашку, опираясь на плечо Уизла. — И это после всего, что нам довелось пережить…

Парень шумно высморкался в лацкан моей рубашки.

— Простите, — извинился я перед рядом стоящим стражем. — Он Простак.

— Он мой принц! — сказала Ирэн, сделав шаг вперед и взяв его за руку, чтобы утешить. — И я всегда буду рядом с ним.

— И я тоже, — объявил Уизл. — Куда бы мы ни пошли, мы всегда будем вместе.

Таким образом, Иезекия получил лишнее подтверждение, что он находится в физическом контакте с каждым из нас. В следующий миг мы уже были где-то очень далеко от отделения.

Иезекия расправил грудь с ехидной ухмылкой.

— Я же говорил, что смогу телепортировать всех сразу. Ты уж прости за рубашку, Бритлин.

— Отстирается, — снисходительно сказал я.

Иезекия телепортировал нас в то место, которое хорошо знал — на улицу напротив Мортуария. Вот только выглядела она уже не так, как несколько дней назад; от домов остались одни лишь угли, из которых кое-где торчали деревянные обломки, не успевшие превратиться в золу. Большая часть дороги была омыта дождем — без дождя в Сигиле не проходит и дня — но в некоторых местах она была покрыта крошащейся коркой, похожей на куски кожи… остатки гиганта и Сборщиков, которые его несли, пригоревшие к мостовой во время взрыва.