Джена Шоуолтер - Темный поцелуй

Приблизив бедра, она нежно потерлась о него и застонала.

– После победы титанов над олимпийцами… ну, над большинством олимпийцев… некоторые сбежали. Так или иначе, титаны всласть поиграли в игру под названием «пытки и допросы». Кронос с компанией хотят вернуть артефакты. Зевс сообщил, что он с ними сделал, и Кронос развернул поиски, но не преуспел.

Люсьен стиснул зубы, пытаясь заглушить наслаждение, которое она внутри его разжигает.

– Зачем Кронос хочет заполучить артефакты?

– Лучше спроси, кто этого не хочет? Это мощные источники силы. Попади они в руки врагов, и малыш Крони опять может быть повержен. А будь они у него, гарантировали бы ему вечный успех.

– Но как артефакты могут привести к ларцу? Зачем богам вообще понадобился ларец? Он ведь служит вместилищем, только и всего.

– Вот тут ты ошибаешься. Подумай-ка. Ларец сделан из костей богини Угнетения. Он может высосать душу из чего угодно. Тартар сейчас трещит по швам, и Кроносу приходится использовать солдат, чтобы удержать олимпийцев внутри. Ларец стал бы идеальным решением этой проблемы – пристанищем для его врагов и заодно ваших демонов. Лучшей мести и быть не может! Боги, причинившие ему неприятности, заперты вместе с демонами, причинявшими неприятности им.

На мгновение глаза Люсьена заволокла красная пелена. Смерть перенес тысячи лет пленения в треклятом ларце, не живя и даже не существуя. Там были вопли, много воплей. И мрак, много мрака. Обратно демон по своей воле ни за что не пойдет. Люсьен не сомневался, что прежде Смерть уничтожит его самого.

– Выглядишь так, будто на битву собрался, Цветочек. Хочешь сразиться со мной? Ну пожалуйста?

«Сохраняй спокойствие».

Он отпустил ее руки и попытался отступить назад. Сразиться с ней… придавить ее своим телом… погрузиться языком в ее рот…

«Сохраняй спокойствие!»

Анья удержала его за запястья, не позволяя отойти далеко.

– Почему Кронос просто не убьет олимпийцев?

– Ты некоторое время жил с богами, верно?

– Давным-давно.

Неожиданно Анья его отпустила. Ни один не отступил от другого. Наоборот, они на шаг сократили разделяющее их расстояние.

– У них свои забавы, скажем так. А еще они живут по кодексу отмщения. Если Зевс умрет, то не будет страдать так, как страдал Кронос. А Кроносу тогда будет не перед кем хвастать своими победами, некого дразнить, и никто не осмелится бросить ему вызов. Без сюрпризов на горизонте вечность покажется ему очень скучной.

– Почему же тогда Кронос не занимается сейчас поисками здесь?

Анья ухмыльнулась:

– Охота ему руки марать! Всю грязную работу за него выполнишь ты.

Это означает, что Кронос не желает смерти Люсьену и другим воинам. Что, в свою очередь, дает Люсьену немного времени, чтобы придумать, как поступить с Аньей. Внезапно ему захотелось ухмыльнуться, как делала Анья. Единственное, что притушило искру счастья в груди у Люсьена, – это было осознание, что Кронос отберет у него любой из найденных артефактов. Если, конечно, не придумать способа их спрятать.

– Как Клеть и Жезл, Око и Плащ могут привести к ларцу? – поинтересовался он.

– Понятия не имею. – Анья пожала плечом, невзначай задев Люсьена.

Он прикусил внутреннюю поверхность щеки. Демон Смерти громко урчал. Удовольствие от ее прикосновения, пусть даже такого невинного, потрясло его.

– Может, они представляют собой что-то вроде ключа или карты и подсказывают, в каком направлении искать, – с придыханием сказала Анья. – Так что мы будем делать, ты и я?

Должно быть, прикосновение и для нее не прошло без следа.

– Я не знаю.

Черты ее лица смягчились, глаза блеснули.

– А что ты собираешься делать?

– Продолжать обыскивать храм, – принудил он себя сказать, на самом деле желая умолять ее о поцелуе. Он вдруг позавидовал Гидеону, с легкостью плетущему паутину лжи и не испытывающему из-за этого никаких угрызений совести.

Прищурившись, Анья отступила от него, и он тут же почувствовал себя брошенным и услышал рычание демона у себя в голове.

– Ты использовал меня, чтобы добыть информацию, да? Обманывал, смотрел так, будто хочешь меня, и все ради того, чтобы я поделилась знанием?

– Да, – соврал Люсьен.

Анья поникла.

Ему снова стало стыдно. Нужно прекратить проявлять в отношении ее жесткость. Может быть, она и развратна, как Парис, может быть – наверняка – использует Люсьена для собственной выгоды, хоть и обвиняет его в том же. Но она мила, и забавна, и держится вызывающе.