Джена Шоуолтер - Темный поцелуй

– Чем я заслужил такую… честь? – поинтересовался Люсьен.

Текучий как вода, Кронос вступил в лучи янтарного света луны. Густая копна его волос была серебристого оттенка, и борода тоже. Его высокое, стройное тело окутывал длинный льняной гиматион [4], выделанный так искусно, что казался шелковым. Глаза его походили на темные непроницаемые озера.

В левой руке Кронос держал Косу Смерти – оружие, которым Люсьен был бы не прочь завладеть и обратить против самого жестокого бога, поскольку оно могло мигом снести голову бессмертному. Коса должна была принадлежать ему, Люсьену, как воплощению Смерти, но она пропала, когда Кроноса заключили в тюрьму. Люсьен гадал, как Кроносу удалось ее разыскать и мог ли он с той же легкостью найти ларец Пандоры.

– Не нравится мне твой тон, – обманчиво спокойным голосом произнес Кронос.

Этот тембр был хорошо известен Люсьену, поскольку он сам его использовал, стараясь держать эмоции под контролем.

– Приношу извинения. – Ублюдок. Ничто, помимо оружия, не говорило о том, что Кронос достаточно силен, чтобы вырваться из Тартара и сбросить с трона бывшего Верховного бога, Зевса. А он сумел. Жестоко и коварно, доказав всем сомневающимся, что с ним лучше не враждовать.

– Ты повстречал дикую и неуловимую Анью. – Тихий, как шепот, голос бога плыл в ночи, все же подобный могучему копью, способному поразить целую армию.

Страх Люсьена усилился в сотни раз.

– Да, я ее встретил.

– Ты целовал ее.

Руки Люсьена сжались в кулаки – от пьянящих воспоминаний и от ярости, что это ненавистное создание подсмотрело миг его страсти. «Успокойся», – мысленно приказал он себе.

– Верно.

Кронос заскользил к нему беззвучно, как окружающая их ночь.

– Каким-то образом ей удавалось много недель избегать меня. Твоего же общества она сама ищет. Почему? Ты не думал над этим?

– Честно? Не знаю. – Так оно и было. Проявленный к нему Аньей интерес по-прежнему не имел смысла. Пылкость ее поцелуя наверняка была наигранной. Но все же она сумела воспламенить его – его тело, душу и демона.

– Не важно. – Бог приблизился к Люсьену и остановился, пристально глядя ему в глаза. От Кроноса даже пахло могуществом. – Теперь ты должен будешь убить ее.

При этом заявлении Смерть в мозгу Люсьена стал трясти прутья клетки, и Люсьен не был уверен, делает ли это демон из воодушевления или от негодования.

– Убить ее?

– Я слышу в твоем голосе удивление. – Наконец отведя взгляд от Люсьена, бог проплыл мимо, словно разговор окончен.

Кронос слегка задел Люсьена, но этого было достаточно, чтобы опрокинуть его. Люсьена будто машиной сбило. Мышцы свело, дыхание перехватило. Люсьен выпрямился, хватая ртом воздух, и обернулся. Кронос плыл в темноту, готовясь вот-вот исчезнуть.

– Не откажи в любезности, – окликнул его Люсьен. – Ответь, зачем ее… убивать?

Бог молвил не оборачиваясь:

– Она Анархия, несущая беды всем, кто с ней сталкивается. Это достаточная причина. Ты должен благодарить меня за оказанную честь.

Благодарить его? Люсьен сжал зубы, чтобы сдержать готовые сорваться с языка слова. Теперь ему сильнее прежнего хотелось снести Кроносу голову с плеч. Однако он остался на месте, зная, какой жестокой может быть месть богов. Он, Рейес и Мэддокс только что освободились от древнего проклятия, согласно которому Рейес вынужден был еженощно закалывать Мэддокса мечом, а Люсьену приходилось сопровождать душу друга в ад.

Проклятие смерти было ниспослано им греческими богами за то, что Мэддокс неумышленно убил Пандору. Насколько худшим будет проклятие титанов, если Люсьен обезглавит их Верховного бога?

Люсьену было плевать на то, что они сделают с ним, но он опасался за друзей. Они уже перенесли столько страданий, что их хватило бы на сотни жизней.

Все же он произнес:

– Я не желаю совершать это деяние. – «И не стану». Он подозревал, что уничтожение прекрасной Аньи само по себе проклятие.

Кронос как будто не двинулся с места, но мгновение спустя оказался стоящим прямо перед Люсьеном, пронзая его, точно мечом, взглядом своих ярких потусторонних глаз. Он протянул руку – и Коса замерла у шеи Рейеса.

– Сколько бы времени это ни заняло, воин, и каких бы действий ни потребовало, ты принесешь мне ее мертвое тело. Ослушаешься моего приказа – и ты, и все, кто тебе дорог, будете страдать.

Бог исчез в слепящем небесно-голубом свете так же быстро, как и появился, и все вокруг пришло в движение, словно никогда и не замирало. Люсьен никак не мог восстановить дыхание, понимая, что один взмах руки Кроноса мог забрать – и забрал бы – жизнь Рейеса.