Людмила Ардова - Путь рыцаря

Затевал проказы с окрестными ребятами, чесал языком с хорошенькими девушками, которые во мне души не чаяли, поддразнивал зрелых кумушек, чистил и запрягал лошадь, потому что от великой нужды у отца не осталось денег даже на слуг.

В ярмарочные дни мимо наших ворот по дороге, идущей в город, бесконечно тянулись крестьянские подводы, проезжали кареты окрестных дворян и повозки зажиточных людей. В один из таких ясных, нарядных, веселых дней, я, вместе с соседской девушкой Нэллой, сидел возле ворот и грыз орехи, весело задирая проезжих.

Виновница моих странствий подъехала в огромной колымаге, которую тащил мощный пятнистый мул. Женщина поражала воображение необычным и странным видом. На ней, как я помню, было много ярких разноцветных одежд, ленты с диковинным орнаментом вились по ее волосам и пышным юбкам, в одном ухе у дамы было большое кольцо, в другом — серьга в виде полумесяца, на голове — весьма диковинный головной убор из перьев, ярких камней и золотых подвесок, которые бешено раскачивались в такт повозке.

Необычным гортанным голосом она спросила у меня как проехать в город, (как будто дорога вела не в него!) и где она может найти одного известного человека. А закончила свое обращение какой-то чудной фразой: гэл-гор сат асурн кни-рг пи-мар-ото.

Я усмехнулся, а моя соседка хихикнула.

Не могу теперь понять: почему, но меня понесло! Я наигранно-вежливо осведомился у этой особы: из каких краев она привезла в нашу провинцию такую любопытную моду, отчего не продела кольцо в нос — там оно смотрелось бы куда эффектнее, почему ее волосы окрашены в нежно-голубой цвет, а не в ярко-оранжевый цвет моркови, который больше подошел бы к ее зеленым как изумруды глазам, еще я спросил: не за золотой ли сбруей она отправилась на ярмарку в город для своего мула, чтобы он во всем соответствовал своей хозяйке.

Дама, не моргнув глазом, внимательно выслушала все мои насмешки — лицо ее оставалось невозмутимым. Она еще раз повторила свой вопрос о том человеке. И моя подружка ответила ей. Дама очень любезно поблагодарила Нэллу и протянула ей красивую алую розу. А мне сказала:

— Не хотите попробовать, милый юноша, чудесное вино из заморских стран? — ее загорелая нежная рука, переливаясь браслетами и перстнями, протягивала мне кубок из тонкого стекла.

Было что-то провоцирующее в ее вопросе — я не мог отказаться. А соседка моя, уколов палец розой, вскрикнула и обиженно сказала:

— Осторожно, Льен, не стоит принимать напитки из рук чужеземки! Что если вино — отрава?

Рассмеявшись, я выхватил кубок и залпом осушил его. И тут, в моей груди началось какое-то жжение, а в руках и ногах появился зуд. В голове забродил хмель, и меня неудержимо потянуло куда-то.

Теперь настала очередь колдуньи посмеяться над нами. Смех ее звучал, как сотни хрустальных колокольчиков и рокот водопада. Мне показалось, что вокруг женщины свет играл всеми цветами мира, словно яркая радуга, и в стороны летели прохладные брызги из лесного озера, а потом повеяло чудным запахом странствий, и я услышал топот чистокровных скакунов в дикой скачке, звон мечей, пение рога — мыслями я унесся за океаны и дальние земли.

Ведьма промолвила:

— Ноги твои не будут знать покоя. Всю жизнь станешь искать пристанище — но так и не найдешь. Всякое место, что облюбуешь ты — оттолкнет тебя, как девушка отталкивает ненавистного жениха и будешь ты скитаться по свету. Но воля моя требует милости: будет известен тебе смысл языков многих, и заговоришь на них без труда, а еще — открываю у тебя талант выпутываться из разных глупостей и вселять в сердца любовь. Но судьба твоя — служить тайнам. Смотри — не стань их рабом.

А ты, девушка, с уколом этой розы, заболеешь от любви. Что будет потом — узнаете сами.

На мгновение, я и Нэлла потеряли сознание.

Когда оно вернулось ко мне, загадочной чужеземки и след простыл. И хотя не могла она так быстро уехать на своих мулах, нигде на горизонте я не увидел странную повозку.

Взгляд мой коснулся Нэллы — и я был ошеломлен: чудные перемены произошли с ней. Прежде аккуратно уложенные волосы растрепались и вились как змеи, она тяжело дышала и горящими глазами неотрывно смотрела на меня так, словно хотела проглотить.

— Что с тобою, Нэлла? — заботливо спросил я. — Тебе стало нехорошо? Может быть, позвать лекаря?

Но девушка, простонав, бросилась ко мне на грудь и стала сжимать в цепких объятиях, бессвязно лопоча какие-то глупые ласковые словечки. Она все больше распалялась, и я не мог оторвать от себя этот привлекательный груз. Девушка была недурна, хотя и не красавица. Она мне нравилась — но не более — женщины еще не поцарапали своими коготками мое сердце: я любил их всех сразу — и брюнеток, и блондинок, и рыженьких, и пухленьких — их мир был, как калейдоскоп, у бродячего фокусника.