Марина Дяченко - Одержимая

— Они разошлись, но фото с сайта она не сняла, — сказал демон, и по его голосу можно было бы подумать, что он размышляет.

— Скажи, — Ирина так устала, что и страх притупился, — если ты потустороннее существо, ты должен все видеть и так? Зачем тебе Интернет? Если ты демон — пойди в астрал…

— Заткнись, — уронил ее собеседник, и ее губы склеились. — Что я знаю, а чего не знаю… не твоего ума дело, ведьма.

Он помолчал и вдруг добавил, тяжело и веско:

— Но я точно знаю, что сегодня ночью она прыгнет с крыши.

— Что? — прошелестела Ирина.

— Прыгнет с крыши! Покончит с собой!

— Э-э-э, — Ирина мигнула. — А почему?

— Не знаю, — отрезал демон. — Знаю, что это случится сегодня ровно в полночь.

— Я ничего ей не делала, — Ирину снова начало трясти. — Я не виновата.

— Животное ты, — сказал демон, и под его взглядом она съежилась. — Тебе говорят, что человек себя жизни лишит — а ты только о своей шкуре!

Моя шкура и так уже пострадала, подумала Ирина, а вслух сказала тверже:

— Я ничего не знаю. Я ни при чем.

— Причем, — демон смотрел на нее сверху вниз, Ирина против воли уставилась в его желтые, злые, лютые глаза. — Потому что, если она все-таки прыгнет с крыши — следующей прыгнешь ты.

— Я?!

— Не сомневайся, я тебе помогу.

Руки Ирины судорожно дернулись. Левая подхватила ручку и, задергавшись, начала писать прямо на клеенчатой кухонной скатерке: «В моей смерти прошу никого не винить…»

— Нет! — Ирина задергалась, пытаясь освободиться, но проклятая рука все писала и писала. — Я… пожалуйста! Я все сделаю!

— Тогда звони ей. — Демон навис над ее головой. — Назначай встречу. Предлагай интервью. Обещай, что хочешь. В твоих интересах, чтобы она согласилась.

— Зачем? О чем мне с ней говорить?!

— Ты должна понять, что за беда ведет ее к смерти. Ты должна это остановить. Или отправиться следом. Выбирай.

Катя Катасонова вышла погулять с собакой.

Утром Катя успела вывести Джину всего на пару минут и теперь хотела вознаградить ее за терпение. Джина прыгала, повизгивала, вертелась веретеном; Катя отвела ее подальше от подъезда, в скверик, где обычно гуляли собачники, и спустила с поводка.

Джину подарил ей папа, когда Кате исполнилось двадцать. Джина была похожа на лайку, но оказалась дворнягой, по крайней мере, наполовину; ну и что, сказала Катя, нам не для выставок.

Через полгода папы не стало; Катя сошла бы с ума от одиночества, если бы не Джина. Собака приносила ей счастье; Катя и познакомилась с Максом на бульваре, когда гуляла с собакой. Макс притормозил рядом и сделал вид, что у него неисправна машина.

Потом Макс пришел к ним жить. Джина приняла его, как родного. Какое-то время молодожены были очень счастливы…

А потом все случилось. И теперь Макс жил отдельно.

Сосед вынес на прогулку своего йорка. Румпель, ручная собака, редко касался лапами земли. Сейчас на псе был яркий комбинезон, хотя погода стояла теплая.

— Он чихал сегодня, — сказал сосед, будто извиняясь. — А за углом ветер…

— Да, — согласилась Катя.

Она все время забывала, как зовут хозяина Румпеля.

Джина моталась по скверу, играя в догонялки с Ямахой, молодой терьершей. Катя села на скамейку, отвернулась от ветра и нащупала в кармане куртки телефон.

Ей не заплатили за статью о детском заикании и, наверное, уже не заплатят. Строчки, крохи, крохи, строчки; она так рассчитывала на заказ от Милы. Миле нужен был для ее глянца предметный очерк о современных ведьмах, и попытки Кати подсунуть других героев оказались тщетными. Казалось бы: зайди в Интернет, поищи полчаса и на основе живого материала придумай интервью с ведьмой; нет же: Катина добросовестность одолела здравый смысл.

Кроме ведьмы Ирины, Катя записалась еще и к целительнице Евпраксии и знахарке Виолетте, но после того, что случилось во время первого же визита, идти на прием к следующим двум не было силы. Кроме того, ведьмы оказались ужасно дорогими — у Кати не было денег ни на приворот, ни на снятие венца безбрачия.

Она бледно улыбнулась, глядя, как радуется жизни Джина. Верит же кто-то всерьез в такие вещи!

Ведьма Ирина оказалась неприятно, нечеловечески проницательной. Катя плевать хотела на всякую мистику, но при воспоминании о пронизывающем взгляде этой женщины ей всякий раз делалось нехорошо. И что самое неприятное — Катя умудрилась оставить там фотографию. Сохранились, конечно, сканы, электронный вариант, все можно отпечатать заново — но сама мысль, что их с Максом счастливое фото подберет и выбросит кто-то равнодушный или недоброжелательный, была отвратительна Кате.