Эрик Эддисон - Змей Уроборос

Но громко засмеялся Лорд Брандох Даха и сказал: — О Миварш, боюсь я, что нашел в тебе отчаянного парня. Джусс, посмотри на него, на его смелость и выносливость, посмотри, насколько он привычен к морозу или жаре, и насколько он превосходит в этом меня, как я превосхожу тебя. И все-таки он самый усталый среди нас троих. Хочешь знать почему? Я скажу тебе: всю ночь он сражался с холодом, согревая не только себя, но и меня и тебя, спасая нас от укусов мороза. Будь уверен, только он, и никто другой, спас твое худое тело.

Постепенно туман поредел, и они смогли увидеть простиравшийся перед ними кряж на сотню шагов вперед, и каждая остроконечная башня казалась призрачной и нереальной, а следующая еще призрачнее. И через туман казались эти башни гигантскими, похожими на величественные горные пики.

Связались они веревкой и пошли дальше, взбираясь на башни или обходя их, то с одной стороны, то с другой; иногда стояли они на каменных зубах, торчавших из моря тумана, которые, казалось, прорезывали всю землю; иногда спускались в глубокие трещины, на дальней стороне которых вздымались белые стены, а слева и справа зиял пустой воздух. И камни были твердыми и хорошими, как те, по которым они впервые начали взбираться от ледника. Но медленно они шли и с трудом, ибо опасно-скользким был новый снег, налипший на утесы.

Наступил день, тихий и безветренный и они, наконец, дошли до стены из твердого льда, отвесно вставшей перед ними как край меча. Насколько можно было видеть, ее восточная сторона, почти отвесная, заканчивалась белой пропастью без единого черного каменного пятна. Западный склон, однако, оказался менее крутым, язык белого замерзшего снега уходил вверх и пропадал в облаках.

Брандох Даха встал на последний каменный зуб, находивший у подножия ледяного кряжа. — Остальное твое, — крикнул он Лорду Джуссу. — Я не хочу ничего другого, как идти за тобой, ибо это твоя гора.

— Без тебя я бы никогда не поднялся сюда, — ответил Джусс, — и не пристало мне лишать тебя чести встать первым на вершину, ибо этот подъем — главным образом твоя заслуга. Иди впереди.

— Я не пойду, — сказал Лорд Брандох Даха, — ибо эта честь пристала только тебе.

И пошел Лорд Джусс впереди, вырубая топором большие ступеньки на спинном хребте западной стороны кряжа, а Лорд Брандох Даха и Миварш Фаз шли за ним по этим ступенькам.

Постепенно в невидимых пространствах неба поднялся ветер, и разорвал прогнивший занавес тумана. Копья солнечного света ударили по расщелинам. Далекие солнечные земли замерцали в невообразимых глубинах юга, видные через гребень огромной стены, стоявшей за пропастью: экран из черных каменных столпов, изборожденный тысячами сверкающих снежных впадин и увенчанный, как башнями, рядами пиков, диких и жестоких, заставлявших глаза слезиться от своего блеска — изящные шпили верхнего кряжа Коштра Пиврархи. Вершины, которые Демоны так долго видели высоко в небе, ныне лежали у их ног. Только тот пик, на который они взбирались сейчас, еще поднимался над ними с северо-востока: ясно видимый в свете дня, с обнаженными нависавшими утесами и снежным карнизом. Заметив его положение, Джусс продолжил вырезать ступеньки, и через полчаса, пробившись через облака, встал на вершине остроконечной башни, глядя сверху вниз на всю землю.

Они спустились вниз на несколько футов по южной стороне и уселись на камни. Усеянное островами прекрасное озеро лежало далеко внизу, спрятанное между лесистыми и каменистыми холмами у подножия глубоко прорезавшей горы долины, бежавшей вниз от Врат Зимиамвии. Эйлинон и Эшнилан поднимались недалеко на западе, между ними был виден изящный белый Акра Гарш. За ними шли горы, одна за другой, бесконечные, как море.

Джусс взглянул на юг, где голубая туманная земля волна за волной убегала вдаль, пока не сливалась с небом. — Ты и я, — сказал он, — первые из сынов человеческих, глаза которых видят легендарную Зимиамвию. Как ты думаешь, правда ли то, что говорят об этой счастливой стране философы: никакая нога смертного не может ступить на нее, но живут там только благословленные души, унесенные смертью, души тех великих людей которые при жизни свершали великие подвиги, не призирали землю, удовольствия и славу, всегда поступали справедливо и не были ни трусами, ни угнетателями?

— Кто знает? — ответил Брандох Даха, положив подбородок на руку и глядя на юг, как на оживший сон. — Кто может сказать, что он знает?

Какое-то время они молчали. Потом Джусс заговорил и сказал: — О мой друг, если ты и я спустимся туда, вспомним ли мы Демонландию? — И когда тот ответил, что нет, Джусс сказал: — Я скорее хотел мы грести по Лунной Заводи под звездами летней ночи, чем быть Королем Зимиамвии. И я скорее хотел бы наблюдать восход солнца на Скарфе, чем прожить в покое всю оставшуюся жизнь на острове посреди зачарованного озера Равари под Коштра Белорн.