Александра Лосева - Берегите бороду

— Кого? А, в смысле… Нет, Стив, никто не напал, просто мне кажется…

— Иди ты… — дварф заворочался и сердито спрятал нос в плащ. — Если у тебя нервишки шалят, мяты пожуй. Кажется ей… Когда нападут, тогда разбудишь. А пока тебе только кажется, лучше не приставай, а то тумака дам спросонья.

— Стив! — Иефа чувствовала, как паника набирает обороты. — Стив, пожалуйста, ну как ты не понимаешь… Стив…

— Иефа, оставь его в покое, — Ааронн приподнялся на локте и насмешливо посмотрел на съежившуюся полуэльфку. — Если тебе не сидится на месте, походи вокруг лагеря. Кстати, с точки зрения безопасности, это гораздо логичней, чем сидеть у всех на виду в свете костра и играть на лютне. Да и что за страхи, в конце концов? Ты что, боишься темноты, как маленькая?

— Надо же, какой разговорчивый стал к ночи, — оскорблено пробормотала Иефа и поднялась на ноги. Ночной ветерок шаловливо трогал пряди на затылке. Маятно и неспокойно было на душе. Иефа вздохнула, посмотрела было еще на огонь, но сидеть на одном месте не было просто никаких сил. Все казалось — и уж так сильно казалось! — что кто-то смотрит в спину, и кто-то подкрадывается в темноте, и кто-то целится прямо в сердце, и в который раз появилась печальная мысль о том, что стрелять и драться, как следует, она так и не научилась. Нужно было срочно что-то делать, что-то значительное и нужное, чтобы не перепугаться окончательно.

Иефа уложила в чехол лютню, достала арбалет, поправила меч на поясе и, решительно стиснув кулаки, отправилась бродить вокруг лагеря. Конечно, как еще может относиться к ней насмешливый Ааронн, если она шарахается от собственной тени? Ну уж нет! Иефа выпрямилась и подумала, что зря они так — ведь трудно поспорить с тем, что двигается она едва ли не тише следопыта. Эльфийская кровь, будь она неладна! Ну и вот. Она будет неслышно красться вокруг лагеря, тише, чем переливается ночной воздух, тише, чем трава растет, и пока все дрыхнут без задних ног, она обнаружит вражескую засаду и нападет, и скрутит по рукам и ногам, и никто даже пикнуть не успеет, а потом утром небрежно предъявит им пятерых связанных пленников, и вот тогда посмотрит, как у них к такой матери челюсти поотваливаются!

Иефа все ходила и ходила вокруг лагеря, расширяя круги, а ночь все не кончалась и не кончалась, и даже героические мечтания уже не спасали от необъяснимой тоски. Как же все глупо, елки-моталки… Лагерь, как на ладони, костер ближе к краю поляны, раскидистый усталый дуб, и под ним — спящие. Приходи и бери тепленькими.

Ночная тьма начала постепенно утрачивать плотность, воздух неуловимо изменился, слегка посвежел, высыпала роса. «Так, еще один круг, — решила Иефа, — и пойду будить. Не могу я больше. Не приспособлены мы, барды, для несения военной службы. Хорошего понемножку.» Последний круг показался полуэльфке особенно томительным и, не пройдя даже половины, она присела на поваленное дерево. Лес затих, готовясь к новому дню, и спать хотелось невыносимо, а впереди еще длинный-длинный переход, и Стив будет всю дорогу припоминать ей свое ночное бдение…

Где-то рядом хрустнула ветка. Иефа замерла и моментально облилась холодным потом. Пробежал легкий шепоток между деревьев, и снова все стихло. Иефа, внутренне умирая, сложилась пополам и даже не сползла, а как-то стекла за поваленное дерево. Где-то впереди, шагах в десяти, мелькнул темный силуэт, потом еще один, и кто-то сдавленно и хрипло закашлялся впереди и справа. Иефа перестала дышать и осторожно выглянула из своего укрытия, каждую секунду боясь совершить что-то непоправимое и ужасное — чихнуть, например. Одна, две, три… пять темных фигур прокрались к противоположному краю поляны и пропали в кустах. Потом мелькнула еще одна, маленькая и сгорбленная, и снова все стихло. «Значит их все-таки пятеро, — подумала Иефа, осторожно выдохнув. — Пятеро и еще шаман. А ведь там костер… Как на ладони…»

При мысли о том, что сейчас немедленно придется что-то предпринимать, что-то очень героическое и безумное, полуэльфку затрясло. О стремительном и бесшумном пленении и речи быть не могло. Нужно было предупредить своих, и сделать это как-то так, чтобы их не перестреляли, как глупых кур. Костер. Нужно что-то сделать с костром, как-то залить. А потом будить остальных. Да, но для этого нужно будет отлепиться от спасительного ствола и выйти на поляну. Ее заметят и убьют. А умирать так не хочется. Иефа твердо решила, что не тронется с места ни за какие коврижки, и поползла к лагерю. Она понимала, что выстрелить получится только один раз, а руки трясутся, и напрочь вылетело из головы, как заряжать арбалет. Камень, может, кинуть? О боги, ну где, скажите на милость, она будет искать камни в четыре часа утра, да еще так, чтобы ее не заметили. Нет, придется стрелять. Успеть бы.