Хорошо, я с большим посохом был, как стукну им оземь, и приказал всем же разойтись, иначе повылетают, ишь не умеют в порядочном доме себя вести.
– О чем спорили?
– Да кто их знает. Мокию потом неудобно стало, он атаман почтенный, подошел ко мне, извинялся. Но уж слишком его прыгающие допекли. Расспрашивать я не стал, но потом нашептали фейри, – тоже еще сплетницы летающие, доложу я вам! – мол, свирффнеблины обзывали джиангов ворами, да и хозяевам их досталось, старому Фергюсону и его сыночку. А уж что они там не поделили, – никто не понял.
Оскар кивнул, и вернулся к своему серебру, – показывая, что больше рассказать нечего.
– Свирффнеблины, они чьи? – спросил я.
– Кладбищенским служат. Так испокон веков было заведено.
3
По лестнице спустилась леди Артанис; она приветливо поздоровалась с нами, и тут же из кухни выглянула экономка:
– Ченселлор, вы будете кофе пить?
– Ой, Марион, – ответила баронесса. – Еще спрашиваешь; конечно, будет.
Эльфы не пьют кофе по утрам, как и в любое другое время; по этой привычке, к слову, можно отличить дроу от полукровки.
Мы прошли в маленькую столовую и уселись в ожидании завтрака. Вскоре в дверь постучали, и появилась Марион; на широком подносе, в форме трилистника, она принесла кофе, сэндвичи с ветчиной и сыром, горячие булочки, масло и джем из весенних яблокриков.
– Марион, – обратилась к служанке леди Артанис. – Я вот забыла тебе сказать; надо бы, наверное, слуг по домам отправить.
– Не беспокойтесь, госпожа, Оскар уже обо всем позаботился. Остались только те, кто в доме живет. Зачем лишнюю сутолоку устраивать?
Экономка разлила кофе по маленьким фарфоровым чашкам; леди Артанис положила себе два куска драконьего сахара, и я спросил себя, – почему служанка не сделала этого за нее. И сразу же понял, – баронесса худела, и каждый раз сама со скрипом решала, сколько сладкого яда можно себе позволить.
Воцарилось неловкое молчание.
Видно было, что Марион есть о чем рассказать, – но она не решается. Женщину смущал я. Между госпожой и служанкой давно установились тесные, доверительные отношения, – а я был камешком, который всему мешал.
– Говори, Марион, – попросила баронесса. – Кажется, у тебя есть еще новости.
– Не мое это дело, обсуждать дела господские, – ответила экономка. – Может, я все и не так поняла…
Служанка поджала губы, в ожидании следующего вопроса.
– Рассказывай, – предложила леди Артанис. – Что там произошло?
– А вот когда приехал некромант Фергюсон, – ответила экономка, намазав мне на тост столько масла, что я непременно умер бы от холестерина. – То в карете оставил небольшой саквояж.
Глаза леди Артанис стали круглыми, как две луны.
Баронесса догадывалась, – Марион вполне могла и заглянуть внутрь; но говорить такое при госте, да еще дроу, никуда не годилось.
Однако служанка быстро нашлась, и я понял, почему тетушка так высоко ее ценит.
– … И оставил он его незапертым; карета-то дернулась, когда ее кучер вел, саквояж упал, да неловко так, и выпал оттуда женский кружевной платочек; а в углу золотом были вышиты буквы «СФ».
Леди Артанис едва не подавилась; взгляд ее острым копьем метнулся к сахарнице. Баронесса хотела взять еще кусочек, чтобы справиться с потрясением, – но поборола себя, не желая показать слабость при госте.
– Я еще подумала, странно все это, – продолжала Марион. – С чего бы такой серьезный мужчина таскал в саквояже, среди важных бумаг, дамский-то утиральник?
Здесь я оказался за бортом разговора.
Баронесса заметила это, и пояснила, – столь просто и естественно, словно мы обсуждали урожай розовых яблокриков, а не сплетничали.
– Это не может быть платок его сестры или матери. Леди Эсмонд вознеслась четыре года назад; у Фергюсона пять братьев, но женщин в их семье нет.
Марион кивнула, словно говоря: «Вот именно».
Баронесса порозовела, и стало ясно, что она всерьез обиделась за Френки.
4
Завтрак почти закончился, но все продолжали сидеть за столом, лениво размышляя, – не съесть ли еще чего-нибудь.
За дверью вдруг послышался топот, створки с грохотом растворились, и в гостиную вихрем влетел лорд Лодочник.
За ним, едва ли не пританцовывая, поспешал Оскар; не будь гость аристократом, – аккурат бы схлопотал по затылку, за то, что ворвался раньше дворецкого.
В руках Лодочник держал огромный кремовый торт, и букет из герберов с солидаго.
– Оскар, да не дуйся ты так, – тоном своего человека сказал лорд.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу