Денис Чекалов - По законам Преисподней

Она пролетела не больше фута, и рассыпалась в пепел.

– Попробуй нажать пятый рубильник, – предположил я.

Теперь платформы скользили заметно медленнее.

– Металл нагревается, – негромко сказал маг Холода.

И он был прав.

Огненная река плескалась у наших ног.

Ее жадные языки лизали то один паром, то другой.

– Мы здесь сгорим, – воскликнул Громовый. – Давай тот чертов рубильник!

– Он не движется! – в голосе чародея Огня послышался страх. – Как я не жму, он не подается!

– Тогда оставь, – веско приказал Ледяной. – Иначе сломаешь.

Ноги его дымились.

– Жми хоть что-нибудь! – в панике закричал маг Грома. – Рычаги, кнопки, все!

– Не смей! – рыкнул Холод.

Огненный в отчаянии переводил взгляд с одного брата на другого.

Становилось все жарче.

Сапоги хобгоблинов не горели. Они медленно обращались в уголь, и рассыпались. Еще чуть-чуть, и то же станет с нашими ногами.

Позвольте…

А почему мне не жарко?

То есть, конечно, я чувствовал на лице бешеную ярость огня, – но ноги мои не дымились, несмотря на то, что носил я не сапоги, а модные эльфийские туфли.

– Больно, как же мне больно! – кричал Громовой.

Он пытался бежать по платформе, но это не помогало. С каждой секундой подошва его сапог превращалась в пыль.

– Терпи, – негромко приказал Холод.

– Нет!

Я увидел, как пляшет и подпрыгивает Огненный в своей келье.

Неужели и там пол превратился в раскаленную сковороду?

– Уильям, – прошептал я. – Ты нас подставил.

– Тысяча троллей!

Громовый кричал и плакал от боли.

Его сапоги сгорели, и теперь платформа сжигала колдуна заживо.

Только теперь я понял, что Леднику еще хуже.

Огонь пожирал его быстрее, чем остальных. Посмотрев вниз, я с ужасом понял, что ступни у колдуна уже превратились в пепел; он стоял на почерневших культях.

Чародей сложил руки на груди, и лицо его оставалось непроницаемым.

Наверное, наложил на себя простейшую руну, заморозив нервы.

На колдовство посильнее он пока не был способен.

– Помогите, помогите, прошу вас! – плакал чародей Огня.

– Это ты придумал, Уильям? – негромко спросил я. – Да ладно, покажи свою сопливую рожу. Я-то хорошо знаю, что ты сейчас на нас смотришь. Радуешься, небось, и на DVD записываешь…

Шекспир не ответил, но я был уверен, что он меня слышит.

– Цепи провисли не просто так, – сказал я. – И не потому, что Зажигалка вернул рубильник на место. Так и было задумано, с самого начала…

Чародей Огня хотел забраться на пульт, но сразу же вскрикнул, и свалился обратно. Видно, панель тоже была раскалена пламенем.

– Платформы нагрелись не из-за лавы, – продолжал я. – Сработало заклинание. А энергия по-прежнему подается по мифриловым цепям. Вот почему мой паром остался холодным.

– А это испытание, – услышал я негромкий голос Уильяма. – Посмотрим, пройдете ли вы его.

Смертельный жар добрался до Громового.

Пот катился по лицу чародея крупными каплями. В его взгляде боль мешалась со страхом. Чародей подпрыгнул, словно ему было, на что надеяться.

Затем бросился прочь с моста.

В первый момент казалось, что он упал в реку. И правда, быстрая смерть была милосердием, по сравнению с пыткой, накоторую обрек их Уильям.

И меня тоже.

Но сразу же стало ясно, что Громовый не собирается умирать.

Руками в плотных перчатках, он схватился за обе цепи, и быстро пополз вперед.

– Почему ты не скажешь им правду? – спросил Уильям. – Если они прыгнут на твой паром, им не придется мучиться…

Я молчал.

– Понимаю… Платформа только на одного. К тому же, твоя шатается. Да и зачем спасать этих колдунов? Они же плохие. Лучше ты потом кошечку снимешь с дерева, карму поправишь…

Плита Громового остановилась.

Он сделал еще пару рывков руками, и замер. Его сжатые кулаки уперлись в паром. Больше некуда было ползти.

Ноги Холода обуглились по колено.

На его лице тоже появилось страдание.

– Значит, ко мне? – спросил я. – Пусть прыгнут?

– Тебе решать.

Я вынул из кармана бумажник, и швырнул в Ледового.

Точно на середине пути, кошель взорвался, разлетевшись мелкими конфетти.

– Черт, – пробормотал Уильям Шекспир.

Невидимая стена, сотканная из призрачных лезвий, разделяла платформы.

– Что, не вышел фокус, дружище? – спросил я.

– А у меня их много осталось…

Паром Громового качнулся.

И медленно поехал назад.

Чародей вскрикнул. Он дернулся, попытался отползти по цепям назад. Но было поздно. Раскаленная плита прошлась по его рукам, растирая пальцы в труху.