Денис Чекалов: По законам Преисподней

– Волшебные?

– Не совсем… Если собрать много таких камней, – подземные будут вам подчиняться. Видно, именно этого хотят те два чародея. Думаю, ченселлор, вы не откажетесь помочь нам, да и вы, Френни. Вы у нас такая бузотерка!

Он хихикнул и махнул правой второй рукой.

– А ты, неумытый сопливец, – грозой обернулся мастер Браттак к Онуфрию. – Что, пришел в храм грехи замаливать? Посажу я тебя, наверное, в каземат, на хлеб и воду.

Староста испугался, и принялся объяснять, что на воде сидеть не умеет, и наверняка в ней утопнет.

Мастер Браттак позвонил в колокольчик, и вбежал служка.

– Отведи нашего гостя в синюю спальню, накорми хорошенько, да еще дай какие-нибудь умные книги почитать.

Затем наклонился, и приложил ладонь к уху вормовенка.

– У двери же поставь охрану, и замок хорошо заприте. В синих покоях, сам знаешь, решетки на окнах, – пусть посидит пока; Онуфрий не пленник, но очень уж гость почетный, – пусть пока в почести покукует.

Баронесса стояла у окна, с задумчивым видом.

На улице начали зажигать фонари; маленький сниффлинг, в старом потрепанном цилиндре, ехал на верховой змее, держа в руках пылающую ветвь олеандра. Приблизившись к очередному светильнику, кобра медленно вставала на хвост, высоко поднимая всадника, и новая звезда загоралась в черноте ночи.

– Оскар сказал, вы хотели меня видеть? – спросил я.

Судя по всему, случилось что-то серьезное. Неужели служанка нашла в моем саквояже серебряные вилки, которые я стащил за обедом?

– На душе у меня тревожно, – сказала леди Артанис. – Когда я устраивала эти смотрины, я не очень-то рассчитывала, что Френки выберет себе мужа из города Преисподней.

Она опустилась в кресло.

В комнате вязко сгущалась семейная атмосфера.

Я неохотно сел, – опасаясь, не собирается ли баронесса усыновить меня.

– Просто я не хотела, чтобы ее объявили старой девой, – пояснила леди Артанис. – Традиции у нас строгие. Но теперь я чувствую себя виноватой.

Баронесса взяла со столика недопитую чашку кофе, сделала несколько глотков и продолжила:

– Майкл, я понимаю, что это бестактно, но я должна знать, сумеете ли вы защитить мою девочку, если что-нибудь случится.

– Эльфы никого не защищают, – ответил я. – Тот, кто нуждается в защите, ее не заслуживает.

Лицо баронессы посуровело, взгляд стал холодным и отстраненным.

Она явно обозлилась, – ведь я не захотел играть романтического героя, перебросить Френки через седло и упрыгать в закат.

Но тролль его знает, что там, в этом закате, – насколько я знаю, никто еще оттуда не возвращался, – и я решил поглубже пустить корни в удобном кресле.

– Однако, – сказала леди Артанис. – Как эльфийский ченселлор, вы можете стать моим кондотьером.

Она сделала паузу, давая мне время возразить, и продолжила.

– Я хочу, чтобы вы, в случае непредвиденных обстоятельств, вывезли Френки из города Преисподней, даже против ее воли, – ибо, если падет дом Дюпонов, а все идет к тому, моя племянница может оказаться в столь сложном положении, о котором она даже не подозревает. Давайте прямо сейчас оговорим материальную сторону вопроса.

Баронесса нахмурилась.

– И, конечно, вы должны сохранить конфиденциальность нашей беседы.

– Падет дом Дюпонов, вы говорите? – я откинулся на спинку кресла, и закинул ногу за ногу. – Тогда мне нужна оплата вперед.

– Именно поэтому я позвала вас сейчас. Назовите сумму, и вы ее тотчас получите.

– Я предпочту эльфийские золотые, наличными, если вы не возражаете, – я отщипнул пару виноградин. – Но вы сказали только про Френки. Что Джоуи? Правильно ли я понял, что вам на него плевать? И когда нас с вашей племянницей станут нагонять волки, я смогу резать его на куски и бросать им, чтобы отвлечь?

– О Джоуи позаботятся. С ним я уже решила все. Моя главная проблема теперь Френки. Не устрой я смотрины, ее бы здесь не было. Назовите сумму, ченселлор.

В уме я удвоил число, которое собрался назвать.

Не люблю, когда мне суют только половину работы, – и ничего не говорят о другой.

Я взмахнул рукой, и невесомые искры, игравшие над камином, сложились в затейливую вязь цифр. Леди Артанис усмехнулась, и вынула из небольшого ларца, стоявшего на столе, четыре тугих кожаных мешочка, закрытых гербовой печатью дома Дюпонов.

– Держите.

Я достал из внутреннего кармана золотой брегет, сверился, не пора ли купить новые перчатки, и убедился, что прежние еще в моде, – после чего осторожно коснулся им каждого кошеля.