Елена Хаецкая - Новобранец

Просто в один прекрасный день этот самый человек понимает, что хорош уже валяться на диване и тупо таращиться в детскую передачу про то, как принцесса-картофелина уделала дракошку.

Анна Ивановна трепетно подавала Денечке разные яства и избегала задавать ему вопросы. Она вообще старалась поменьше с ним разговаривать. Так, иногда погладит по волосам, всхлипнет и отойдет. Дениса это почти не раздражало.

Дома было хорошо, только скучно. И еще зрела уверенность в том, что если он, Денис, не утратил еще остатки самоуважения, то он обязан вернуться в замок. «Понимаешь, мама, я — один из стражей Границы, — думал он, жуя под пристальным взглядом Анны Ивановны из угла. — Я должен. Думаешь, это был просто сон? Нет, мама, сны не бывают такими реальными. И персонажи снов тоже. Они все настоящие, и мне надо вернуться… Даже если замок пал, далее если Граница захлестнула его. Ну, да, ты права, — продолжала мерно течь „тронная речь“, — разумеется, ты права, там был настоящий ад, и я чудом вырвался… У меня на глазах погибали товарищи. Проклятье! Мама, мне кажется, они убили защитницу Гонэл, а это уже настоящая катастрофа. Я уверен, — он переключил канал на передачу „Путешествия по зоопаркам мира“ и взял с тарелки куриную ножку, — что там каждый человек на счету. Каждый меч, каждое копье…».

Все это очень гладко звучало в мыслях. Кажется, Анна Ивановна кое о чем догадывалась. Потому что когда Денис буркнул:

— Схожу к Морану. Не нравится мне эта ерунда.

Анна Ивановна быстро закивала:

— Конечно, Денечек. Сходи к Морану. Потребуй компенсации! В конце концов, Моран плохо выполняет обязательства. На него вообще можно в суд подать за ложную рекламу.

Она повторяла эту фразу как заклинание, но было слишком заметно, что она сама абсолютно не верит в то, что говорит.

Денис не без подозрений покосился на маму. Обычно она не бывала такой покладистой, если только желания сына случайно не совпадали с ее собственными.

«Гм, — подумал Денис. — С чего это она такая понятливая?»

Он досмотрел передачу про Берлинский зоопарк, доел тушеную курицу, умылся и натянул новый свитер, который мама специально купила ему через несколько дней после возвращения. «Подарок на Новый год, — объяснила она, умильно улыбаясь. — Прости уж, что с опозданием, но кто же знал, что ты вернешься так скоро… Я и Новый год-то не отмечала…»

Заискивающие интонации в мамином голосе нервировали Дениса. Никогда прежде такого не бывало. Обычно мама разговаривала с ним властно и чуть плаксиво, подразумевая: «Я отдала тебе всю свою жизнь, поэтому немедленно надень тапочки, вымой руки, съешь из супа не одни только фрикадельки, сделай уроки, не водись с этим Гришкой, потому что он курит…» — и так далее.

Денис чмокнул маму в лоб, зная, что это бесполезно, она все равно будет глядеть снизу вверх и моргать с глуповатой улыбочкой, — и вышел.

Город вальяжно дрых в белых снегах. Пустые бутылки и банки из-под горячительных напитков, торчащие из сугробов, выглядели как вопли о помощи с потонувших кораблей. Дворники спали вместе со своим городом, никто не вынимал бутылки и не читал вложенные в них записки.

Денис запрыгал по сугробам к единственной кое-как расчищенной дорожке. Он помнил адрес: дом старухи процентщицы на Екатерининском канале. Там — логово Морана Джурича.

Пора поговорить с Джуричем начистоту! За время службы в замке Денис столько всего наслушался о своем «туроператоре», что сомнений уже не оставалось: отправляя людей из здешнего мира в «Истинный», Моран Джурич преследовал какие-то собственные тайные цели. И при этом явно не считался ни с расходами, ни с человеческими жизнями. Пример Клефа до сих пор стоял у Дениса перед глазами. Клеф — неудачник, в отличие от Дениса Мандрусова. Мосье Мандрусов — стопроцентный удачник. Кровавый дождь, смывший замок со всеми его обитателями, вынес Дениса на гребне и сбросил прямиком на мамочкин диван.

Это тоже требовало разъяснения.

Ничего, думал Денис, Моран ответит. Теперь они с Мораном связаны одной веревочкой. У них много общего. Можно сказать, у них общее прошлое.

Вот и дом.

Денис еще раз оглядел безобразное строение с тупым углом (жуткая планировка у квартир в таком доме!), без единого украшения. Оно громоздилось на канале таким образом, чтобы воды не отражали его. Хоть какое-то утешение.

Пес деликатно обнюхивал немногочисленные и оттого вдвойне драгоценные деревья, хозяин пса курил и читал газету. Между человеком и собакой существовала тайная, глубинная связь — при том, что они далее не переглядывались и у мужчины в руках не было поводка.