Константин Ветошко - Три грани рока

В помещении помимо нескольких непростых, если судить по одежде и оружию, горцев, находился и сам вождь, нервно расхаживавший из угла в угол. Все они чего-то напряженно ждали, и Кель незаметно улыбнулся, догадавшись, кто должен здесь скоро появиться.

Оставаться неподвижным становилось все труднее. Ожоги на теле болели нещадно, и хотелось зарычать от ярости, но Кель старательно опускал взгляд, пытаясь казаться полностью сломленным. Он понимал, что у него есть только один шанс сделать то, что задумал.

Ожидание продолжалось не меньше часа. Тело замлело, и юноше приходилось задействовать всю свою выдержку, чтобы продолжать изображать полную опустошенность и покорность. Наконец в дом забежал один из горцев, что-то возбужденно выкрикнувший на своем наречии, и вождь спешно удалился следом за ним. Кель внутреннее подобрался и заворочался на полу, стараясь размять тело. Изображать безразличие смысла уже не было.

Не прошло и получаса, как в дом в сопровождении вождя племени неторопливо зашло несколько горцев. Все в их облике выдавало властность и привычку повелевать. Богатая одежда и оружие только дополняли образ.

Хозяева мгновенно притащили из соседней комнаты широкие лавки и стол, уставленный всевозможной снедью, но прибывшие лишь раздраженно отмахнулись и их унесли. Помимо вождя в комнате осталось только четверо горцев племени.

Вновь прибывших варваров было шестеро. Их внимательные, изучающие взгляды остановились на связанном пленнике, и один из горцев что-то гортанно выкрикнул на своем наречии. Вождь племени тут же сделал знак, и Келя подняли, поставив перед ними.

— Кто ты? — голос седоволосого горца дрожал от едва сдерживаемой ненависти.

— Мое имя Кель. Я солдат смешанной пехоты Гирской империи, — юноша постарался изобразить страх, впрочем, так уж сильно притворяться ему и не пришлось.

— Ты был в отряде, напавшем на величайшего из вождей и его свиту? — это спросил уже другой горец, в чьих глазах плескался такой фанатизм и ярость, что пленник ощутимо вздрогнул.

— Нет, что вы! Наш отряд патрулировал, когда на нас напали воины местного племени, — Кель с трудом смог сдержать злорадную улыбку, когда увидел, как изменился в лице заправлявший здесь горец.

— Ах ты, собака! Как ты смеешь врать! — вождь в ярости ударил Келя в живот, а потом вознамерился вцепиться ему в горло, но один из прибывших молниеносным движением выхватил длинный кинжал и приставил к горлу хозяина, заставив его замереть.

— Не дергайся! К твоему племени и так слишком много вопросов! — прошипел тот самый старик, что начал разговор, а потом вновь вперил свой взор в пленника. — Отвечай, как все было!

— Я же говорю, мы ни на кого не нападали! Меня пытали и требовали, чтобы я сказал, что наш тавт перебил какой-то отряд горцев. Но ничего подобного не было, клянусь! — Кель задействовал все свои таланты ко лжи, стараясь казаться искренним.

— И что ты на это скажешь? — старик повернулся к вождю.

— Он врет! Это они напали на великого вождя! Неужели вы поверите проклятому имперцу? Они же рождены во лжи! — лицо горца налилось кровь, и он с бессильной ненавистью смотрел на обманувшего его солдата.

— Что же, думаю — пытки покажут, кто прав! — растянул губы в змеиной усмешке властный старик.

— Не надо пыток! — вполне искренне запаниковал Кель. Такое развитие событий его не устраивало, и он поспешил пустить в ход последний из припасенных козырей. — Спросите у остальных пленников! Со мной вместе захватили еще шестерых солдат! Они еще живы и сидят в яме для рабов!

— Ты же утверждал, что живым удалось взять только одного из солдат? — ноздри горца раздувались, словно у хищника почуявшего добычу, а его взгляд не предвещал вождю местного племени ничего хорошего.

— Э… Ну… Они не хотели говорить правду, — растерянно пролепетал вождь, пятясь. Его испуг был настолько очевиден, что Кель мысленно презрительно улыбнулся. Он ненавидел тех, кто не умел достойно проигрывать.

— Шакал, — в голосе главного из прибывших горцев больше не было и тени сомнений, только ненависть. — Вы боялись истинного величия нашего народа. Вы как могли противились пришествию великого вождя-объединителя! Вы предательски убили его, когда поняли свое бессилие!!!

Если вождь окончательно растерялся, то остальные хозяева быстрее поняли, что сейчас произойдет, и не стали покорно дожидаться расправы. С силой толкнув Келя на разговаривавшего с ним старика, они выхватили кинжалы и ринулись вперед. В тесной комнате вспыхнула яростная и беспощадная схватка, и в тусклом свете трудно было разобрать, чьи тела сплелись в последних смертельных объятиях. Кель упал на пол и откатился к стене, стараясь оказаться как можно дальше от обезумевших от гнева варваров.