Роман Канушкин - Последний варяг

— Почему, Лад? — спросил князь.

— Ты убил моего отца, когда я был ещё ребёнком, — горько ответил древлянин. — И я не прошу пощады.

Олег сжал рукоять меча — предательство заслуживало лишь смерти.

— Князь… ведь он спас Ольгу, — прошептал Авось.

Корабли подходили к берегу. Князь Олег медлил. Ждали наготове и хазарские воины.

— Олег! — прозвучал голос шада. — Оставь жизнь древлянского князя, и мы уходим. Его жизнь — на твою.

Князь медлил, вот он, выход! Вот возможность навсегда избавиться от преследующего его конского топота — умереть в бою! И предательство действительно наказывается смертью… Только князь вдруг увидел перед собой Ольгу, ту маленькую белокурую девочку, которую он когда-то спас… И Ольгу накануне её свадьбы, красавицу-девушку, на которую напали волки… Лад мстил за смерть своего отца, и это его право. Просто их пути пересекла злая судьба. Но ведь Лад спас Ольгу, которую князь когда-то назвал своей дочерью, дал своё имя…

Князь отвел свой меч. Убрали оружие и хазарские воины.

— Мне жаль, Лад, что мы встретились так, — проговорил Олег, и голос его был печален. — Больше я не твой должник!

А потом он спокойно и негромко добавил:

— Но запомни: в следующий раз я тебя убью.

Лад поднялся. Ему подвели коня. Всё было кончено. Древлянин, шад, хан унгров и остатки их воинства поскакали в степь.

Вещий Олег — отметины на лице Белогуба — уход Скёльдунгов — зияющий провал — возвращение чёрного арбалета — он там, в темноте!

Киев восторженно встречал своего князя. Весть о победе достигла столицы намного раньше войска — её донесли факелоносцы и людская молва.

— Он победил двух базилевсов, — говорили на улицах.

— Он перехитрил греков!

— Вещий! Князь вещий!

Теперь Авось был настоящим княжеским гриднем, его плащ изведал походной пыли, а его меч — крови врагов. И они возвращались с победой.

— Князь привёз невиданную дань! — говорили на улице.

— Вещий!

— Слава князю Олегу! Слава его гридням!

— Вещий! Вещий Олег! — гудело множество голосов.

— Вещий!

Ольга подошла к князю, когда веселье на пиру в честь победы начало стихать.

— Отец, я… — начала девушка. — Я давно должна была тебе это сказать…

— Что ты, милая?

— Не хотела тебя тревожить до похода на греков.

— В чём дело, Росинка? — весело улыбнулся князь.

— Отец, я… видела шрамы.

— …?

— Авось дал мне зачарованное серебро. Я видела шрамы на лице волхва Белогуба. Это был он. Тогда.

Взгляд Олега потяжелел.

— Я догадывался, — кивнул он. — Поэтому он и прячется в древлянских лесах. Но… — Князь улыбнулся, и тень, что легла было на его лицо, исчезла. — Пусть там и остаётся. Нам незачем тревожиться из-за него.

Но Ольга всё ещё выжидающе смотрела на князя.

— Отец, ты сердишься, что я таила… На вас напали на порогах. Говорят, ты сохранил Ладу жизнь?

— Да. Но теперь я отдал ему долг сполна.

— Если б я всё рассказала сразу…

Но Олег ласково коснулся пальцем губ девушки:

— Т-с-с, забудь о них, милая. Пусть они прячутся в своих тёмных лесах. И тебе не стоит тревожиться по пустякам.

— Да?

— Да, милая. Иди. — Олег указал Ольге на весело машущих ей Игоря и Авося. — Они зовут тебя.

— Спасибо, отец. — Ольга просияла и легко порхнула к Игорю и брату.

Олег смотрел ей вслед. Постепенно улыбка сошла с его губ. Он знал, о каких шрамах шла речь. Наверное, действительно не стоит тревожиться, но только… Отошли на миг весёлые звуки княжеского пира, стихли. И вместо них, вместо весёлого голоса Фарлафа, хвастающего своими победами, в чуть сгустившемся мареве князь услышал тихий, но нарастающий топот. Конский топот из его сна.

Когда они вошли в княжескую гридню, Олег сразу понял, что Свенельда и берсерка что-то гнетёт. Олег предложил им угощение, но они отказались. Впервые между ним и его любимыми воинами возникло неловкое молчание. Наконец Олег решил прервать его.

— Ну, говорите, с чем пришли, — велел он.

— Князь, отпусти нас, — попросил Свенельд.

Олег вздрогнул. Фарлаф стоял молча и смотрел в пол.

— Куда? — спросил Олег. Князь помолчал, он всё понял. — Фарлаф, ты тоже этого хочешь?

— Олег, мой князь, — вдруг горячо заговорил берсерк, — мой повелитель!.. Тесно нам здесь…

— А мне?! — вскричал Олег.

Фарлаф замолчал. Свенельд поднял руки… и опустил их. Но вспышка княжеского гнева уже улеглась.