Марк Лоуренс - Ключ Лжеца

– Деньги будут ждать тебя в качестве кредита в Золотом Доме. Я прослежу, чтобы все обвинения против тебя сняли, и когда расплатишься с долгами, сможешь покинуть город, – сказал Келем.

– Они не здесь? – Это меня разочаровало. Я хотел получить гору золота, которую себе представил.

– Я не дракон, принц Ялан. И не сплю на своём кладе.

– Шестьдесят четыре тысячи крон золотом, и ты исправишь то, что сделал со Снорри. – Я помедлил и вздохнул. – И он получит право открыть дверь смерти, прежде чем ты получишь ключ. – Я глянул на норсийца, который стоял, согнувшись, положив отцовским жестом руку на плечо Хеннану. – Хотя надеюсь, ему хватит здравого смысла этим правом не пользоваться.

– Нет. – Только это слово вылетело из решётки на высохшей шее Келема, а затем тишина.

Я сделал глубокий вдох и вытер пот со лба.

– Шестьдесят три тысячи, лечишь Снорри, и он открывает дверь. – В утрате тысячи золотых есть некая изысканная боль. Я к ней никогда не привыкну.

– Нет.

– Ой, да ладно. – Я постучал по лбу костяшкой пальца. – Ты меня просто убиваешь. Шестьдесят две, лечение, дверь.

– Нет.

Я задумался, насколько смогу его продавить. Келем явно боялся проклятия Локи сильнее, чем потери шестидесяти четырёх тысяч золотом. Но возможно меньше, чем он боялся открыть дверь в смерть.

Я поднял руку, подошёл к Каре и наклонился поближе, чтобы прошептать на ухо. Чёрт, как же я её хотел, даже здесь, даже мокрую от пота и с подозрительностью в глазах.

– Кара… насколько опасно это проклятье?

Она шагнула назад, положив пальцы мне на грудь.

– Почему Скилфа не забрала ключ у Снорри?

– Э-м-м… – я попытался вспомнить. – Свобода делает мир лучше. Даже если для этого надо позволить глупцам решать, на свою голову – это ведь ты сказала? – Я перевёл взгляд на Снорри. – Она оставила ему ключ, потому что… она мудрая. Или что-то вроде того.

Кара подняла брови.

– Звучит не очень-то правдоподобно, не так ли?

– Скилфа тоже боялась?

– Это ключ Локи. Бога обмана. Грубой силой не решить, кто станет им владеть. Иначе уже много веков назад он стал бы ключом Тора!

– Его можно только отдать, – сказал Снорри. – Олаф Рикесон взял его силой, и проклятие Локи заморозило его армию в десять тысяч человек.

– Так… когда ты дал мне ключ в оливковой роще…

– Да, я доверился другу.

– Чёрт. – Снорри дал мне в руки своё будущее. Столько доверия мне не удержать. Это всё равно что приказать собаке охранять кусок мяса. Это было глупо. – Снорри, ты меня совсем не знаешь. – Отчего-то, даже с шестьюдесятью четырьмя тысячами крон золотом, блестящими в моём воображаемом будущем, я почувствовал себя бедным. Лихорадка, наверное, или отравился ядами от солей нижней шахты.

А может, это было оттого, что Снорри даже не спорил, а просто стоял, как огромный излишне доверчивый придурок, кем он и был, и безрассудно ожидал от меня такого же безрассудства.

– Тридцать две тысячи, лечение, и придурок открывает свою дверь.

– Нет.

– Ой, да ради Бога! Сколько стоит открыть эту проклятую дверь?

– Эту дверь нельзя открывать. Даже если бы ты не взял золота, а лишь предложил мне ключ за то, что я покажу тебе дверь смерти, я бы не решился. Есть причина, по которой призраки моей молодости рассеялись по Аду. Не просто так один из них выступил против вас, когда вы подошли к двери Эридруина. Открывать эту дверь опасно. И ещё опаснее проходить через неё. – Челюсть Келема двигалась, а звук исходил из его шеи. Во рту у него что-то блестело – серебро на чёрной штуке, которая раньше была языком.

– Почему? Какая разница такой мёртвой твари, как ты? – Я даже не хотел, чтобы эта дверь открылась. Понятия не имею, зачем я спорил, вместо того, чтобы раздумывать о том, как довезти моё золото в Красную Марку.

– Я не мёртв. – Келем склонил голову. – Скорее… хорошо законсервирован.

Я стоял, крепко сжимая ключ в руке, смотрел на ведьму, на воина, на мальчика, и на старые кости в кресле. Что-то в свете кристаллов изменилось – едва заметно, как лёгкое дуновение ветра, но я почувствовал.

– Что вы будете делать с ключом, мастер Келем? – спросил я его, и зашагал от одной колонны к другой.

– У меня целый дворец дверей. Совершенно естественно, что мне нужен ключ, который может отпереть любую из них. – Трон Келема повернулся, чтобы он мог меня видеть. – Без ключа открывать такие двери сложно и утомительно, даже опасно, и это может истощить старика вроде меня. Вот эти тринадцать дверей передо мной. Они сложные, но за годы мне удалось открыть все, кроме трёх. Двери во тьму и в свет по-прежнему мне сопротивляются. Но те, с другой стороны, слышат, как я пытаюсь, о да. – Скрежещущий звук, который мог быть смехом. – Они меня боятся, ненавидят, и изо всех сил мне сопротивляются. Тьма знает, что если я контролирую дверь, то я ей владею. И свет тоже это знает. Давным-давно мне сказали, что одна из этих дверей никогда не откроется для меня, и что за ней моя погибель. Сказал мне это сам Локи, отец лжи. И я поверил ему, поскольку он всегда честен. Он гордится этим, зная, что частичная правда ранит сильнее, чем ложь. – Келем махнул высушенной рукой в мою сторону. – Ключ отопрёт двери, и последняя – последнюю я оставлю запертой. Эту я снова запру, так хорошо запру, что её нельзя будет открыть до скончания веков.