Святослав Логинов - Медынское золото

– Мы нагоним вас прежде, чем вы дойдёте до Лита. До самого Атцеля наши пути будут идти вместе. Потом мы повернём на свои старые кочёвки. Это не так далеко от ваших мест, но до тех пор, пока моё слово что-то значит для людей, зевены будут появляться у засек только как друзья.

Колдуны подошли к лекарской палатке. После боёв в Номе в отряде было много раненых. Их везли на тряских телегах, и ночью они лежали там же. В самой палатке жили знахарки, там готовились целебные снадобья, а больные появлялись под её пологом лишь в особых случаях. Но сейчас перед палаткой стоял Хисам. В левой руке бунчук, правая на рукояти сабли. Нашта впала в забытьё, не успев забрать бунчук у сотника, и Хисам продолжал стоять, словно на страже у ханского шатра. Только воины Катума должны были стоять, не сморгнув, как неживые, а взгляд Хисама никто не мог бы назвать мёртвым.

– Как она? – спросил Ризорх.

Ханский телохранитель не ответил бы даже на вопрос первого советника, что имеет право входить в белый шатёр в любое время дня и ночи. Хисам тоже не повернул головы, но тихо сказал:

– Она спит. Знахарки усыпили её. Тётушка Азёра сказала, что утром она проснётся здоровой.

– Хорошо. Иди и ты отдыхай. Бунчук отдай лекаркам, они положат его около постели.

– Нет. Я буду ждать.

– Как знаешь. Но завтра будет трудный день.

Маги пошли дальше. Отойдя достаточно далеко, Уйлюк заметил удивлённо:

– Человек, с которым ты сейчас говорил, это степной всадник. Судя по наряду, сотник из ближнего тумена великого хана.

– Теперь это наш, лесной, всадник, – ответил Ризорх.

Войско подходило к Литу. Сам город лежал в развалинах, но каменный мост через реку, как рассказывали, уцелел, и, значит, там можно было легко перейти на другой берег. Во время осады Лита места эти были опустошены полностью, теперь здесь нельзя было встретить никого, кроме ламий и шакалов. Удивительно, как быстро всякая нечисть размножается в местах, оставленных людьми.

Пеший отряд и нагнавшие их зевены двигались почти без остановок, стремясь поскорей выйти из недобрых мест. Одно худо, не любят недобрые места так просто отпускать идущих.

Смертное поле оказалось у самой дороги, так что пройти, не заметив, было невозможно. Это были не следы боёв, что гремели здесь в начале лета, сражение произошло совсем недавно, меньше недели назад. Неубранные трупы, отяжелевшее вороньё, тошнотворный сладкий смрад. Убитые были кочевниками, но не одного какого-то племени, тех сразу бы определили по одежде и оружию. В разгромленном отряде собрались недобитки разных племён и разных отрядов, так что можно было подумать, что это просто банда грабителей, из тех, что режут всех, кто попадёт под руку, и не признаёт ничьей власти. Такие шайки непременно образуются во время войны, хотя они редко достигают сотни человек, а тут было по крайней мере втрое больше.

На краю поля торчал страшный памятник случившегося погрома. Человек в одежде легионера сидел, нелепо раскорячив ноги. Упасть ему не давал кол, пробивший тело насквозь. Голова трупа была свёрнута набок, конец кола торчал из развороченного горла. Кол был деревянный, дурно оструганный, но самое остриё зеленело окислившейся бронзой. Когда-то человек, ещё живой, был посажен на кол, потом полуразложившееся тело сползло вниз. У ног трупа валялся обгаженный бунчук. Судя по древку, бунчук был имперский, но орёл, венчающий имперские бунчуки, оказался отломан.

Зевены нагнали пеший отряд ещё вчера вечером, и теперь Уйлюк подъехал к месту казни, равнодушно глянул в искажённое лицо.

– Я знаю этого человека. За два дня до вас он со своим отрядом проходил горные ворота. У него была золотая пайцза от хана Катума. Именно он передал приказ не пропускать вас на север. Его воины сказали, что это имперский маг, пошедший на службу великому хану, и что он назначен наместником в Лит.

– Недолго же он повластвовал, – заметил кто-то.

Скор подошёл к собравшимся колдунам.

– Я тоже знаю этого человека. Это Артий, один из тех магов, что были выпущены из бронзовой темницы. Вместе с Гайтовием он должен был перенять наше войско в горах.

– Тогда всё понятно, – сказал Ризорх. – И почему он пошёл на службу к хану, и почему не выстоял в бою. Непонятно другое: кто разбил его отряд? В любом случае помним, мы ещё не дома и война не кончена. – Ризорх повернулся к Уйлюку и добавил: – Пока мы не достигнем бывших границ Намана, нашим отрядам и впрямь лучше держаться вместе.