Джон Толкиен - Возвращение государя

— Смертные не ступали на этот путь со времен прихода рохирримов, — промолвил Арагорн, — для них он закрыт. Но в темный роковой час наследник Исилдура может одолеть его… если ему достанет решимости. Послушайте, вот что передал мне через своих сыновей Элронд из Разлога, превыше всех искушенный в премудрости: «Пусть Арагорн помнит о словах Провидца и Стезе Мертвецов».

— А ты знаешь, что это за слова? — спросил Леголас.

— Да. Малбет-Провидец во дни Арведуи, последнего короля Форноста, изрек:

— По мне, так смысл этого пророчества еще темнее, чем путь, о котором там говорится, — проворчал Гимли.

— Хочешь постигнуть его, так пойдем со мной, — сказал Арагорн. — Я избрал этот путь, хотя и без радости, по суровой нужде. И с собой могу взять лишь тех, кто последует за мной по доброй воле, ибо их ждут тяжкие труды и великий страх, а может, и нечто худшее.

— Если надо, я пойду Стезей Мертвецов, куда бы она ни привела, — заверил Гимли.

— Я тоже пойду, — спокойно сказал Леголас. — Меня не страшат мертвые.

— Надеюсь, эти забытые не позабыли, как сражаться, — буркнул гном. — Иначе непонятно, чего ради их беспокоить.

— Это мы узнаем, если доберемся до Эреха, — промолвил Арагорн. — Некогда эти люди поклялись сражаться против Саурона, и им придется сражаться, чтобы исполнить нарушенную клятву. На вершине Эреха и по сей день стоит Черный камень, доставленный Исилдуром, как говорят, из Нуменора. Когда создавалось королевство Гондор, на этом камне король горцев принес обет верности моему предку. Саурон вернулся, мощь его возросла, и Исилдур призвал горцев на помощь. Но они не откликнулись, ибо уже поддались Вражьим чарам и склонились к Тьме. И тогда Исилдур сказал королю: «Ты последний король своего народа. Запад сильнее Темного Властелина, а на тебя и твоих подданных я налагаю великое проклятие — не знать вам покоя отныне и до того дня, когда клятва ваша будет исполнена. Ибо война эта продлится несчетные годы и в конце ее вы будете призваны снова».

Устрашась гнева Исилдура, горцы не осмеливались выступить на стороне Саурона. Они укрылись в далеких тайных убежищах, где медленно хирели и угасали, пока вовсе не исчезли с лица земли. Другие народы более их не видели. Но проклятие Исилдура не утратило своей силы. Ужас Бессонных Мертвецов и поныне лежит на холме Эрех, где некогда обитало племя изменников. И я должен пройти дорогой ужаса, ибо нуждаюсь в помощи и не могу получить ее от живущих.

Арагорн выхватил меч, и в полумраке трапезной Горнбурга обнаженный клинок сверкнул, словно молния.

— К камню Эреха! — воскликнул воитель. — Я пройду Стезей Мертвецов! Хотите — так следуйте за мной.

Ничего не ответив, эльф и гном встали из-за стола и вышли за Арагорном на луг, где уже дожидалась молчаливая Серая Дружина. Леголас сел верхом и помог взобраться на коня Гимли. Арагорн вскочил на Рогерина. Хальбарад протрубил в большой рог, по Хельмовой расщелине прокатилось гулкое эхо, и кони Следопытов понеслись вскачь, провожаемые взглядами остававшихся в крепости роханцев.

Пока воинство Тейодена неспешно двигалось по горным дорогам, Серая Дружина вихрем пронеслась по долине, и к полудню следующего дня Следопыты уже прибыли в Эдорас. После недолгого отдыха продолжили путь и, прежде чем пала тьма, добрались до роханских горных убежищ.

Эйовин радостно приветствовала гостей. Дунадэйны и сыны Элронда восхищали всех своей мужественной статью, но сама дева почти не отрывала взгляда от Арагорна. За ужином он поведал ей обо всем случившемся после отъезда Тейодена: о победе у Хельмовых Врат, полном разгроме Сарумана и намечавшемся великом сборе роханского ополчения. Глаза Эйовин светились от радости.

— Вы все устали, — сказала наконец Эйовин. — Я не ждала вас и не подготовила приема, достойного столь славных воителей. На отдых придется разместиться наспех, но завтра я исправлю свою оплошность и воздам должную честь героям.

— В том нет нужды, — возразил Арагорн. — Постели и завтрак — вот все, что нам требуется, ибо мы едем по срочному, неотложному делу и будем в седлах с первым лучом рассвета.