Роман Артемьев - Толстый демон. Часть 4. Это есть наш последний и решительный

Последовавший затем между злобной покойницей и слугой демонических сил обмен мнениями превратил окрестности Источника в нечто вроде куска пустыни. Трава высохла и превратилась в пыль, деревья почти полностью отдали влагу и ужались, сбросив не только листья, но и кору; озеро покрылось толстым слоем льда. Аргументы чародея перевесили, пленников нежить заполучить не смогла. Хотя ей тоже было грех жаловаться — в конце концов, она не просто отбилась от трех не самых слабых ведающих, так еще и подкормилась, и договор, заключенный с молодым дханном, выполнила. Не то, чтобы очень стремилась, но все-таки. Печать местного хозяина, пусть и покоцанная, продолжала работать и четко показывала, кто правит окрестностями.

Первая попытка «гастролеров» доставить Шурику неприятности провалилась.

Второй раунд агрессивных переговоров состоялся часов через шесть, хотя мог бы не состояться вообще. Два дипломата из трех находились не в лучшем состоянии, досталось им сильно, а третий изначально был готов возвращаться домой и в наилучших красках описать гостеприимство принимающей стороны. Однако чувство долга, щедро приправленное желанием отомстить, способно воистину творить чудеса.

— Чтоо ещее можно провеериить?

Настырности Фахим не утратил — в отличие от четкости речи и скорости соображанса. Вот и подыскивал новую цель для приложения своих усилий. Цель, в связи с изменившимися обстоятельствами, простоватую, ибо сам предводитель сейчас мало на что был способен, а на спутников у него надежды не было.

— Могем второй Источник проверить, — ехидно откликнулся Волк. Внешний вид соратников, да и вся ситуация в целом, его развлекали. — Тут недалече.

Кутающегося в теплую, украденную из магазина, зимнюю куртку Кузьму затрясло от предложения еще сильнее.

— Посмейся у меня! — внешность Фахима дрогнула, потекла, но быстро вернулась в норму. — Дело говори!

Волк равнодушно дернул плечом.

— На мой погляд, все и так ясно.

— Еще дважды владение спытать надобно, — высказался Кузьма. — По обычаю. Я так мыслю — надобно людишек потрясти, Ассомбаэлю служащих. Их на крепость проверить.

— Это кого же? Могущественному роту принесли только принятая его, Алла, да какой-то Урзал неведомый. Остальные за деньгу малую на земле живут, за ними Славомира Савраковна приглядывает.

Фахим оживился. Связываться со старой полукровкой, самой по себе не подарок, да еще и с «мохнатой лапой» в верхах, ему не хотелось. Иное дело — слабосильный ведающий, никому не известный и вряд ли способный оказать сопротивление.

— Этот Урзал сейчас где? В городе, али съехал?

— Да вроде тут оставался. Найти можно.

— Вот и славно! Навестим новичка…

По меркам других колдунов, Урзал являлся достаточно трезвомыслящим, сдержанным человеком. Но это с точки зрения колдунов. Прочие ведающие обоснованно считали его типом параноидальным, со склонностью к садизму и зашкаливающим уровнем мстительности. Основанием для подобного мнения служила как общая репутация профессии, так и несколько инцидентов, случившихся в прошлом.

Слухи насчет паранойи не врали. Опасаясь возможных неприятностей в будущем и вполне реальных врагов в настоящем, колдун последний год старательно подготавливал призванные обезопасить его драгоценную шкурку сюрпризы. Раньше, до встречи с демоном Ассомбаэлем, нужных знаний у него не было, а теперь появились — вот он и трудился. Причем к делу подошел основательно. Мудро не надеясь победить в прямом столкновении — в былые времена служителей Тьмы убивали даже тупые варвары с ржавыми мечами — он сосредоточился на предупреждении возможной схватки.

Вот последствия этой сосредоточенности сейчас и предстояло ощутить на собственной шкуре незваным гостям.

Путешествовали они пешком, не слишком доверяя современной человеческой технике. Дескать, изобрели четырехколесную приспособу недавно, отладить не успели, ломается часто… Дорожными неприятностями принятых удивить было сложно, ибо люди бывалые. Но когда на голову Фахиму свалился уже второй сук, под ногами постоянно раскисала земля, а сверху исключительно метко гадил целый полк птиц, все трое невольно почувствовали некоторую тревогу. В городе их беспокойство усилилось. Казалось бы, что проще: найти любого ведающего, выведать у него, где живет искомый Урзал, прийти в гости и оставить по себе долгую память? Ан нет. Не получается. Почему-то именно их просили предъявить документы подозрительно часто попадающиеся милиционеры, к ним приставали подвыпившие граждане с острым приступом самомнения и желанием подраться, именно их пытался задавить грузовик с проколотым колесом. Вместо ведающих поиск приводил в совершенно непредсказуемые места вроде первого платного сортира области (памятник архитектуры девятнадцатого века, о чем извещала табличка при входе) или в кафе, у посетителей которого были такие рожи, какие не на всякой каторге встретишь. Под ногами проваливалась земля — в прямом смысле, причем аккурат над канализацией — на голову летели выплеснутые из окна помои, сарайчик, в котором они присели передохнуть, неожиданно загорелся. Волк едва успевал реагировать, отводя от себя и от напарников град мелких болезненных напастей.