Роман Артемьев - Толстый демон. Часть 4. Это есть наш последний и решительный

— Его не собьют? — встревожилась Алла.

— Да что ему сделается, окаянному, — словно из-под земли выросла Славомира. — Дуракам да пьяницам Господь помогает, оттого-то Русь и вечна. Заходите, гости дорогие.

— Мы не надолго, — с трудом выбрался из салона Шурик. — В Москву собрались. Присмотри за девочкой, будь добра.

— И то верно, — мгновенно сообразила старуха. — Давненько я в Макдональдсе не сидела. Постойте тут, ребятки, я мигом обернусь.

Против Макдональдса, где он подрабатывал в особо голодные времена, дханн ничего не имел. Ушел из ресторана он, правда, со скандалом, но память осталась хорошая. Пугала перспектива провести два часа рядом со Славомирой.

— Ты что — с нами поедешь? — хором удивились Алла и Шурик.

— А чего мне здесь куковать? Или места жалко? Не хотите прокатить бабушку?! Мешает вам старая?!! Чего затеяли-то, ась?!!!

— Ладно, я понял, — поморщился дханн. Было очевидно, что бабка не отстанет. — Собирайся.

— Это я мигом.

Славомира исчезла столь же стремительно, как и появилась. Только дверь хлопнула. Шурик глубоко вздохнул, затем выпустил воздух сквозь крепко сжатые зубы. Принятая усмехнулась:

— Чего ты злишься? Пока мы делами заняты, она с Наташкой, — женщина потрепала с восторгом глядящую на выкрутасы дяди Коли дочь по голове, — по городу походит, в кафе посидят. Так даже лучше.

Ответный взгляд у толстяка получился добрый и ласковый, как у примеривающегося быка.

— Нам с ней в одном салоне четыре часа сидеть. Два — туда, два — обратно. Черт!

И он с силой пнул ногой колесо.

Алла схватилась за виски, пережидая острую вспышку боли. Контролировать проявления дара Шурик плохо умел и раньше, а после недавних событий разучился окончательно (по его собственным словам). Поэтому изыскания практического характера временно прекратил. Однако от различных неприятных ситуаций его «завязка» не спасала.

Тяжелая машина подпрыгнула, в стороны брызнула стеклянная крошка. Колесные диски с противоположной от Шурика стороны с тонким визгом выстрелили поперек улицы и, скосив заросли шиповника по дороге, улетели в небо. Капот открылся, больно ударив водителя по затылку, мотор завелся, зачихал и разродился клубом тяжелого маслянистого дыма. Корпус пошел волнами, избавляясь от краски, металл выгибался и на глазах покрывался царапинами. «Мерседес» за считанные секунды превратился в руины.

Первой отреагировала Наташка:

— Вот это да!

Алла посмотрела на лежащего на земле шофера и мысленно согласилась с дочерью. Вслух, однако, произнесла другое.

— Похоже, экскурсия отменяется.

— С какой стати? — Шурику хватило приличия прикинуться смущенным. — У тебя же еще машины есть. Позвони Олегу, пусть пригонит…

Под неподвижным взглядом принятой его голос становился все тише и тише. Напряженную тишину прервало только новое появление Славомиры, с довольным видом оглядевшей груду металлолома на трех колесах и понемногу приходящего в себя шофера. Полукровка захихикала, подошедший кот уселся перед лицом человека и уставился ему прямо в глаза, гипнотизируя.

— У меня «Москвичонок» есть, на нем и прокатимся. Староват, правда, слегка.

— Возможно, нам действительно стоит дождаться Олега? — засомневалась подстегиваемая интуицией Алла.

— Не боись, милая! — на корню зарубила возражения бабка. — Ему еще здесь разбираться!

Извлеченный из сарая «Москвич» ярко-апельсинового цвета одним своим видом вызывал оторопь и восхищенное уважение, испытываемое рядом со всяким согбенным, но не сломленным ветераном. При виде него в памяти всплывали первомайские праздники, трибуны Мавзолея с лежащим внутри трупиком вождя мирового пролетариата и вообще те славные времена, когда партия и правительство рапортовали народу об очередном досрочном окончании пятилетки и обещали построить коммунизм к строго определенному сроку. Старушка нежно похлопала боевого товарища по боку:

— Старый конь борозды не испортит. Залезай, робяты!

С некоторой опаской компания разместилась внутри маленького салона, причем первой залезла Наташка. Ребенок с восторгом оглядел продавленные сиденья, покрутил ручку стеклоподъемника, после чего обратился к доброй бабуле с вопросом:

— А сколько ей лет?

— Не знаю, милая, — повинилась Славомира, зачем-то вытягивая маленький штырек слева от руля. Раздался громкий треск. — Я ее в семьдесят втором, на отдыхе, в Одессе в карты выиграла. Только хозяин прежний сам ее через третьи руки покупал. Ох и жук был, хитрый!