Элеонора Раткевич - Обличия любви

И внезапно белые подбрюшья облаков алеют, алый отсвет ложится на мою тропу, такой невозможный, такой неуместный здесь и сейчас алый цвет – словно сама тишина ранена насмерть и истекает кровью.

Я оборачиваюсь – и с ужасом вижу, как раскрывается над фортом алый зев Возвратных Врат.

Я даже понять еще ничего не успеваю, а ноги уже несут меня обратно к форту, над которым гаснет алое зарево, – к опустевшему форту!

Да, я знаю, что иногда Врата раскрываются и сами собой, помимо воли привратного мага. Да, я знаю, что форт простоит пустым недолго: хоть и не сразу можно открыть одни Врата вслед другим – пространство должно остыть от пронзающей его раскаленной иглы, – но дольше часа промежуток между открытием двух Врат на одно направление никогда не длится. Да, я знаю, что совпадения, что греха таить, случаются.

А еще я знаю, что часа довольно, чтобы Граница была нарушена – да что там, и нескольких минут может хватить.

И я не имею права верить в совпадения.

Я бегу – так, что сердце колотится о ребра, а встречный воздух становится встречным ветром, воет в ушах и раздирает легкие. Человек не может бежать так быстро… и даже волк не может. Но я не человек и не волк. Я – оборотень.

Я сильнее и быстрее и волка, и человека, вместе взятых, и я должен успеть, не имею права не успеть, потому что небо вспухает темно-багровым огнем чужих Врат…

Гвалт вокруг стоит просто невероятный – ну еще бы!

Никто и глазом моргнуть не успел, как нас затянуло в алое зарево. Всех до единого, кроме Дилана – и теперь он там один. А пока еще он вернется с охоты, форт пуст! Да и скоро ли еще Дилан вернется в форт? И что он сможет – совсем один? Что

он сможет сделать до нашего возвращения, если Граница будет нарушена?

Остаться в живых?

Я очень надеюсь, что он сумеет хотя бы остаться в живых, хотя бы продержаться, пока мы не придем на подмогу, – потому что большего ему не суметь. Когда создания иного мира переходят Границу, они не делают этого в одиночку. Не приходят они и сразу целым войском. После того, самого первого раза, войско ни разу не могло протиснуться во Врата – после того, как предательски пролитая кровь открыла их. Корабль не приплывет посуху, даже по ручейку не приплывет – ему нужна большая река… а на Границе больше не льются реки крови. Нет… во Врата может протиснуться только передовой отряд, а не вся армия… Но если остановить этот отряд будет некому, если его бегство не запечатает Врата хотя бы на время, за ним последуют остальные… что может сделать один человек с целым отрядом – даже если он не совсем человек?

Форт пуст… И даже если Дилан вернется в срок, один он не сможет помешать продвижению врага. Даже оборонять форт в одиночку и то не сможет.

Пусть это будет совпадение, мысленно молю я неведомо кого. Пусть это будет просто совпадение. Просто случайное открытие Врат. Голая граница… и Дилан – совсем один… пусть это будет просто совпадение. Пусть мы найдем Границу нетронутой, когда вернемся в форт. Нетронутую границу и живого Дилана.

Но я не верю в это – я всего лишь хочу в это верить. И к тому же я не имею права в это верить. Я даже отвлекаться на подобные мысли не имею права.

И потому они проносятся в моем сознании в одно мгновение и уступают место совсем другой заботе: любой ценой вернуться как можно скорее.

– Эттин, ты хоть понимаешь, что это невозможно? – стискивает белые худые пальцы Виррен, глава привратных магов. – По всем правилам новые Врата должен открывать тот же самый маг, а Койл только что так выложился, что у него просто сил не хватит. Раньше чем через час невозможно…

– К черту ваши правила! – жестко бросаю я. – Что я найду в форте через час – взломанную Границу и труп своего парня? Пусть кто хочет, тот и прокладывает новые Врата, но как только пространство остынет, они должны быть открыты!

– Эттин, так ведь правила не потому существуют, что какому-то дураку делать было нечего, вот он их и насочинял! Врата должен открывать тот же самый маг, потому что любой другой провозится втрое дольше! Раньше чем через час по-любому не выйдет…

– Выйдет, – говорю я уже почти с угрозой. – Еще как выйдет. Раз другой маг провозится втрое дольше – значит Врата откроет Койл. Даже если он только что выложился без остатка. Даже если сил у него так мало, что его придется выжимать, как мокрую тряпку, чтобы нацедить, сколько надо.

– Ты хоть понимаешь, сколько магу нужно потом времени, чтобы оправиться после такого срыва? – с холодной яростью выплевывает Виррен. – По-твоему, исцелить мага после подобного выброса силы – это дело пяти минут?