Лорел Гамильтон - Глоток мрака

Вот они коснулись более мягкой, чем бедро, поверхности – наверное, артерия где-то здесь. Я передвинула пальцы еще немного вниз и в сторону. Его тело среагировало на мое прикосновение. Большая и мягкая часть его тела стала не такой уж мягкой. Так что, Джонти жив? Я попыталась вспомнить, что мне известно о только что умерших. Бывает, что смерть вызывает последний оргазм, но что за реакция у Джонти? Этот самый оргазм или знак того, что он жив? Не помню, чтобы в колледже об этом говорил хоть один профессор или учебник. Наверное, нет – слишком неловкая тема для людей, даже в учебе. О таком и спрашивать не стоит, хотя мне случалось. Не забуду неловкую тишину в классе и оторопелый вид учителей.

Пальцы добрались до складки между бедром и пахом; мне пришлось просунуть их поглубже в это теплое укромное местечко. Реакция Джонти становилась все заметней. Я склонялась к мысли считать это добрым знаком, признаком жизни, но мне нужно было ощутить пульс. Я хотела убедиться, что этот прилив крови к паху произошел не от последнего сокращения его сердца, не стал последним его ощущением. О Богиня, прошу, пусть он не умрет!

Я почти уверилась, что мои пальцы добрались куда нужно, чтобы слышать пульс. Трудно было судить наверняка – слишком давила тяжесть его тела, – но мне так показалось. Я не почувствовала ничего. Глубоко вдохнув, я задержала дыхание и вслушалась еще раз, вся превратившись в слух, вся отдавшись ощущениям в моих пальцах. Замерла сама, чтобы не ошибиться и не принять свой пульс за его, вжала пальцы в его плоть сквозь одежду и страстно пожелала ощутить биение его пульса.

Вот, вот оно? Еще один удар, медленный толчок толстой артерии у меня под пальцами. Медленней, чем должно быть, но есть. Если его доставить к целителям, он выживет. Если помощь придет, Джонти не придется умирать за меня. Если бы только найти кого-то, кроме моих врагов...

Бомба сделала свое дело. Я слышала приглушенные крики солдат. Если делать выводы по состоянию Джонти, то Красные колпаки тоже пострадали сильно. Почему же Неблагие сидхе не добрались до меня и не прикончили, пока я была без памяти? Чего они ждали?

Во мне начал зарождаться вопль. Крик, которому я не могла сопротивляться. Нет, не хотела сопротивляться. Я не могу пошевелиться. Не могу помочь Джонти. Не вижу, что происходит. Не могу сражаться. Могу только кричать. Даже крик будет облегчением для натянутых нервов, в этом растущем жутком страхе. Я задышала глубоко и ровно, заставила успокоиться зачастивший пульс, прогнала дрожь, грозившую унести меня из собственного существа. Если я заору от страха, то уже не прекращу. Так и буду орать и дергаться под телом Джонти, пока меня не найдут враги. У меня не было иллюзий на тему того, что сделают со мной сторонники Кела. А Благие тоже здесь бродят, интересно? Если меня найдут они, то утащат к Таранису? Скорее всего. Либо смерть, либо к дядюшке на насилие. О Богиня, неужели другого выбора нет?

Где же Дойл? Пусть не его тело лежало у ног Кела, но если он способен прийти ко мне, то где он? Где Гален, Рис, Мистраль, Шолто – где они, что может так долго удерживать их вдали от меня? Неужели они... погибли? Неужели все, кого я люблю, погибли?

Джонти пошевелился.

– Джонти, – позвала я.

Он не ответил, и я поняла, что не чувствовала напряжения его мышц. Вообще. Он не приходил в сознание, но стал подниматься – не пользуясь руками и ногами. Кто-то другой его поднимал. Несколько минут назад я так хотела из-под него выбраться, что чуть не впала в приступ паники. А теперь почти расхотела. Медленно ползущий вверх Джонти – это могло быть хорошо или ужасно, в зависимости от того, кто его поднимал.

Чем выше ползла широкая грудь Джонти, тем быстрей бился мой пульс. Его поднимали так долго, что я начала думать, не люди ли там, не солдаты ли. Им явно было трудно его понимать. Но вот он поднялся настолько, что стали видны ноги. Пара ног в камуфляже, вторая – в штатских брюках. Брюках от хорошего портного, одна штанина разорвана.

– Дойл! – крикнула я.

Он опустился на колено, не отрывая рук от великана-колпака, выжимая его, как штангу.

– Я здесь, – сказал он.

Я потрогала его ногу – рука запачкалась в крови. Чья это кровь – Джонти или Дойла? Что тут было, пока я лежала без памяти? Впрочем, мне было почти все равно. Дойл здесь, я могу его потрогать, значит, все хорошо.

Вот стали видны еще ноги. Еще пара в черных брюках и сапогах – Мистраль. Теперь я вспомнила, что Рис с Галеном одеты в солдатскую форму. Они все были здесь, все! Благодарю тебя, Богиня.