Юрий Ижевчанин: Прелюдия: Империя

Защитные способности были за эти три месяца основными, но Тору предстояло еще дважды пройти усовершенствование. Правда, ему сказали, что теперь он обязан проходить его в другом Великом Монастыре. Тор заранее представлял себе долгую и опасную поездку в Шжи или на север.

Когда армия отошла в Старквайю, Урс сразу ощутил разницу службы в элитной сотне и в обычном отряде. Оставшихся воинов его сотни распределили по разным отрядам, назначив десятниками.

Сотник у Урса был полный тупица, который знал только устав и пытался во всех случаях жизни им руководствоваться. Командир манипула ничего не мог поделать с поставщиками (так он сам говорил), кормежка была отвратная, а жалование выдавалось с задержкой и частично фальшивыми монетами. Сам Урс, конечно, уже был на положении ветерана, но его просто тошнило от обхождения ветеранов с молодыми солдатами. И когда вышел указ, что все участники огненной битвы имеют право с достойным вознаграждением выйти в отставку, Урс сразу отправился к новому командующему армией графу Кину Атонару.

Граф был тучным мужчиной с двойным подбородком. Он все время носил шляпу, чтобы скрыть плешь. Атонар попытался уговорить Урса, напирая на перспективу вскоре стать сотником, но Урс остался непреклонен. Тогда граф сказал:

— Согласно указу его величества короля Красгора всех желающих уйти в отставку ветеранов огненной битвы щедро вознаградят. Вас набралось полторы сотни. Через неделю я устрою для вас пир и там выдам награды.

Пришлось Урсу тянуть военную лямку на тухлой рыбе и прогоркшем рисе еще неделю уже как рядовому воину-ветерану. Хорошо, что его раб Кутур подворовывал для хозяина еду. Урс за это прислужника не ругал. Он понимал, что законную еду и жалование воина крадут другие.

Через неделю, действительно, был устроен богатый пир, и граф лично выдал каждому из девяноста ветеранов (остальных сумели за это время уговорить остаться на службе), как он сказал, "по кошелю с золотом". Воины не обратили внимание на некоторую необычность оборота речи, кто-то попытался развязать неожиданно тяжелый кошель и действительно увидел золото. Но немедленно эти попытки пресекли, усадив всех за стол с крепким вином и упоив допьяна. Погрузили пьяных на телеги и развезли по разным местам, чтобы утром они не собирались вместе. А, проинспектировав свой кошель, Урс увидел, что под горсткой золотых там была одна медь.

Но Урс не печалился. У него есть деньги, конь, раб, он купил еще осла и повозку для имущества. Теперь он может занять свободный надел в любой из деревень. А еще лучше найти молодую вдову: ведь вдвоем поднимать хозяйство намного легче. И он весело двинулся куда глаза глядят.

Принц Атар вернулся к своей семье. Жена ждала ребенка и утешила мужа по поводу его обид:

— Самое главное, что у нас в доме мир и гармония. А в Империи многое неладно. Мой покойный отец мне говорил, что все вокруг разлагается, и неясно, что будет дальше.

— Я виноват, что не уберег тестя.

— Ты не виноват. Отец несколько раз повторял, что теперь, когда его род продолжен, он мечтает вовремя умереть в честном бою в знаменитой битве. Его мечта сбылась.

— Да, он погиб как герой.

— И это войдет в анналы нашего рода и добавит славу моим братьям и их потомкам.

— Конечно же, милая женушка!

Атар обнял жену и вдруг возобновил разговор:

— Нас предупреждают, чтобы мы не верили видениям, но мне несколько раз снилось, что я восседаю на троне рядом с тобою, а перед нами сидят наши дети в коронах то ли графов, то ли принцев.

— Нас предупреждают и о том, что видениями нельзя пренебрегать.

Словом:

Выиграв битву,

Пал старый мудрый боец.

Войну решивший

Тяжко обижен

Был при раздаче наград.

После заключения мира Старквайя быстро перешла в период процветания. "Золотой век королевства", — называли уже в те годы это время. Процветание первоначально несколько уменьшило доходы Колинстринны, поскольку спрос на оружие уменьшился. Но скоро положение восстановилось. Правда, пришлось привлекать еще дополнительных мастеров-ювелиров. Теперь дорогое и красивое оружие и броню из Колинстринны заказывали богачи и знать из соображений престижа. Они требовали украсить их вдобавок своими фамильными символами и прочими красивостями. А пока они сидели в Колинстринне, они заказывали и многое другое.

В шесть лет Лир стал учеником Тора в мастерской и начал регулярные занятия с монахом, с преподавательницей танцев, музыки и этикета и с военным наставником. Времени на детские игры у него почти не оставалось.