Владимир Белобородов - Лигранд

Короче, лошадей было море, но пригодных для разъездов вокруг каравана – всего десятков восемь, из которых половина была под локотскими воинами, а четверть – под мытарями, то есть сугубо штатскими людьми. Локотские воины замыкали обоз и не рвались выделять верховых воинов для разведки. При таком раскладе все наши нормальные лошади практически непрерывно курсировали вокруг каравана. Я иногда даже шел пешком или подсаживался к кому-нибудь на тяжеловоза, чтобы дать своему жеребцу отдохнуть.

Махнув рукой Охрону – десятнику верховых, я направил коня к холму. Десятник тоже слышал распоряжение Рута, и с его стороны тут же отделились двое воинов. От моего десятка уже ехал Анри, чтобы сменить меня в боковом дозоре.

Лошади с легкостью внесли нас на холм, а резкий порыв ветра обдал запахом степей – двигались мы вдоль орочьей границы. Рут сказал, что, во-первых, тут местность менее лесистая, а во-вторых, более ровная, поэтому ехать будет легче. Пока осматривались, я поправил щиток на предплечье – Рут требовал ехать в полном боевом облачении.

– Лигранд, обратно… – тихо произнес один из верховых.

Я недоуменно посмотрел на него – так называть меня в глаза я позволял немногим, и именно этот воин в их число не входил. Воин повернулся ко мне:

– Медленно разворачивай лошадь. В тебя уже целятся.

– Орки, – ровно и тихо произнес второй верховой.

Я, скользнув по кустам взглядом, потянул повод вправо и слегка пришпорил. Воины повторили мой маневр. Как только мы ушли, по мнению воинов, с линии поражения, они взяли в карьер, обогнав меня.

Колонна начала разворачиваться в боевое построение еще до того, как мы подъехали к ней. Не скажу, что это было очень уж слаженно и каждый знал свое дело, но вот полными неучами наши сотни точно не были. Даже мытари и обозные без паники сгоняли освободившихся от всадников тяжеловозов в центр кругового построения. Пока копейщики занимали оборону, арбалетчики уже натянули тетивы и, сидя на тяжеловозах, шерстили округу взглядами.

Я стоял во втором ряду копейщиков. Ряды, надо сказать, были довольно жидкие – круговая оборона рассредоточила сотни вокруг табуна. По статусу, конечно, я тоже должен был держать «оглоблю» вместе со своим десятком, спрятавшись за щитом, но я же не простой десятник, а лигранд. Поэтому приготовился к бою с обычным копьем, взятым «напрокат» у складского.

– Собирайся, – хлопнул меня сзади по плечу Ротимур.

Я вздрогнул от неожиданности.

– Куда?

– Сотники верховых на «худобе» собирают, поедем посмотрим. Вы же только троих видели?

«Худоба» – это те лошади, что не «бочки» или «слоны». К «худобе» относился и мой великолепный широкогрудый Резвый.

– Да я вообще ни одного не видел.

– Парни говорят, орков всего трое. Пошли.

– А ты куда? – Я обратил внимание, что Ильнас, которому я велел уйти к обозным (но, разумеется, он этого не сделал), потянулся за нами.

– Я тоже верховой.

– Анри! Возьмешь кобылу Малого, поедешь с нами. А ты, – я снова обратился к мальчишке, – если не выполнишь приказ, получишь палок.

– Какой приказ?

– К обозным, я сказал!

Верховой разведкой командовал сотник локотских. Довольно смелый мужик, как оказалось. Не каждый на его месте ринется во главе отряда навстречу неизвестности. На холм три десятка верховых въехали растянувшимся полумесяцем. В тех кустах, где воины заметили орков, уже никого не было. Однако трава была примята огромными подошвами. С одной стороны, хорошо, с другой – теперь о нас знают. Я поймал себя на мысли, что гложет глупая детская обида, так как впервые мог увидеть эту расу, но проморгал такой шанс.

– Один на хрумзе был! – крикнул из леса следопыт локотских. – В сторону степи ушли!

Вот же! Еще и хрумз был.

– Сотня! В седла! – зычно скомандовал локотский. Минут через пятнадцать усиленный головной дозор выехал вперед. Еще через пять, не дожидаясь, пока все рассядутся по «бочкам», вперед шагнула первая шеренга. Латан – сотник, бывший со мной и Рутом на головомойке у дракона по поводу должности палочника, через мат объяснял локотскому сотнику необходимость усиления боковых дозоров его воинами.

На ночевки теперь, после обнаружения орков, вставали заранее, чтобы до темноты успеть приготовить ужин, так как ночью костры гасились, а вокруг стоянки раскладывались «фонари» – амулеты, реагирующие на любое живое существо, проходящее рядом, вспышкой света. Для арбалетчиков начались полусонные ночи, принесшие нам нескольких косуль, которые слепли от вспышки. Лошадей теперь не пасли, а кормили фуражом.