Дэвид Уитли - Стражи полуночи

— Но… он из настоящего дерева… — пробормотал Марк, робко коснувшись темной дубовой поверхности. — Кому понадобилось делать стол из такого драгоценного материала? Если бы у моего отца было столько дерева, он построил бы лучшую рыбацкую лодку из тех, что когда-либо плавали по реке Оре. И тогда мы бы могли наловить куда больше рыбы и забыли бы про голод…

— Если обычный стол произвел на тебя такое сильное впечатление, что ты скажешь, увидев столовое серебро, — торопливо перебила Лили и направилась к буфету.

Конечно, хвастаться богатствами графа перед этим мальчишкой было до крайности глупо, но Лили чувствовала, что нового знакомого необходимо отвлечь. Лучше, выпучив глаза, любоваться неведомыми сокровищами, чем горевать по утраченной семье. Со слов доктора Лили знала, что из всех родных Марка в живых остался лишь отец.

Лили поставила на стол огромное серебряное блюдо и толкнула его к Марку.

— Не желаете ли канапе, сэр? — шутливо спросила она, указав на пустое блюдо.

Марк недоуменно уставился на нее, и Лили почувствовала, что щеки ее зарделись от смущения. Шутка явно оказалась не слишком удачной.

— Иногда я позволяю себе немного поиграть с этими штуковинами, — в замешательстве пробормотала она. — После того как переделаю все дела. Приходится придумывать себе занятия, иначе одолевают грустные мысли. — Лили отодвинула тяжелый стул и села. — А слишком много думать мне совершенно ни к чему.

— Мне тоже, — откликнулся Марк, глядя на собственное отражение в блестящей поверхности блюда. — Но я чувствую, что в таком месте, как это… от мыслей нет спасения. Здесь все… как в древней легенде, — неуверенно заметил он, обведя глазами безмолвную залу. — Заколдованная башня, полная заброшенных пустых комнат… бесконечные винтовые лестницы… магические окна, сквозь которые можно увидеть иной мир.

— Будь эти окна магическими, они всегда оставались бы чистыми, — усмехнулась Лили. — А так мне постоянно приходится их мыть.

От внимания девочки не ускользнуло, что уголки губ Марка дрогнули. Конечно, то была еще не улыбка, лишь слабый намек на нее. Тем не менее ей удалось добиться сдвига к лучшему.

— Эта башня вовсе не заколдованная, — продолжала она. — Граф предпочитает жить здесь, вот и все.

— Граф? — переспросил Марк.

— Граф Стелли. Мой хозяин.

— Я думал, твой хозяин — доктор…

— Доктор Теофилус — твой хозяин, — сказала Лили и тут же пожалела о своих словах.

Марк потупил взор. Щеки его вновь покрыла бледность. Лили слишком хорошо понимала, что творится у него на душе. Сама она воспитывалась в сиротском приюте, а когда ей было вдвое меньше лет, чем Марку сейчас, ее продали переплетчику. У нее не было другого выбора, кроме как работать. Если перестанешь работать, никто не будет тебя кормить. Подобно кочерге или половой щетке, тебе не положено иметь ни мыслей, ни чувств. Все, что остается, — смиренно ждать того дня, когда хозяева сочтут тебя бесполезным и вышвырнут вон.

Марк, стиснув побелевшие губы, опустился на стул напротив Лили. Девочка протянула руку через стол и сжала его дрожащие пальцы.

— Доктор Теофилус — внук графа Стелли, — пояснила она. — Граф разрешил ему устроить кабинет в подвале башни. Доктор — очень хороший человек, — произнесла Лили, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно убедительнее.

Что еще сказать ему в утешение, в растерянности спрашивала она себя. «Уверена, доктор дал за тебя хорошую цену, хотя ты был смертельно болен»? «Если бы твой отец тебя не продал, ты бы ни за что не выжил»? Все это правда, но нужна ли такая правда этому мальчику?

Лили всегда была осмотрительна в словах. Она знала, неосторожное слово способно причинить большое зло. Конечно, ее тоже продали, но решение приняли чужие люди, попечители приюта. У нее никогда не было семьи, и ей не известно, что это такое — потерять близких. А Марку придется жить с сознанием того, что родной отец предпочел от него избавиться.

— Лили…

По тону мальчика Лили поняла, что сейчас он задаст вопрос, на который у нее нет ни малейшего желания отвечать.

— Скажи… этого доктора и правда зовут Теофилус?

Лили вздохнула с облегчением. На этот раз интуиция обманула ее.

— Да, это старинное семейное имя. Оно означает «любимец Бога».

— Мама часто рассказывала мне истории о богах, — едва слышно произнес Марк.

Лили мысленно выбранила себя за новую оплошность. До сей поры ей удавалось отвлечь мальчика от грустных воспоминаний. Она даже смогла немного развеселить его. Но, судя по всему, сегодня ее усилия пошли насмарку.