Токацин - Зелёный рассвет

— Зачем было заключать союз с таким противоестественным и кровавым божком? — не мог понять Астанен. — К тому же слабым божком. Заметь, Илларгон: ты при его помощи не справился с нами, когда Река-Праматерь забыла о нас, а мы легко отогнали и тебя, и его, когда она вернулась к нам…

— Кому везёт с богами, кому нет, — Илларгон спокойно перенёс и поражение, и плен. — Что теперь тебе подскажет великая богиня? Трофеи вы уже отобрали, сколько мы вам ещё должны?

Астирис, Жрец Смерти, смотрел на предводителя Инальтеков с кровожадным блеском в глазах.

— Принести его в жертву Гелину, если он так уважает Богов Смерти — будет польза и Реке, и Хьяктамлону… — вздыхал он. Тхаккур, правитель Млона, идею эту одобрял. Не одобрял Астанен…

Кланы остались должны Реке много кун, много ценных камней и растений, много слитков стали, меди и серебра. Долг этот — знали все Речники — Инальтеки выплатят, пусть за несколько лет, но казна Астанена вновь наполнится. Правители и воины кланов, по большей части, были в плену не в первый раз и знали, что Река милосердна к побеждённым. Поэтому Инальтеки не опасались расправы — Речники удерживали более кровожадных союзников на большом расстоянии. Фрисс, проходя мимо Инальтекских шатров, слышал спокойные голоса, и больше всего пленники волновались о том, кому удастся стать следующим вождём у Идэвага, Чи Улайя и Хеккула. Астанен уже знал имена вероятных вождей, с ними самими был ещё плохо знаком. Элькон из Идэвага собирался заменить Ирдина, Аркен из Хеккула уже правил своим кланом вместо убитого Сайхона. Правда, голоса на переговорах эти новые вожди не имели, их ещё должны были признать в Мерне, там, откуда приходят все Инальтеки…

Новый мирный договор подписали в Светлой Воде правители Реки и притоков, командиры скайотов, тхаккур Хьяктамлона, Маас Фианнег, семеро предводителей Инальтеков, Айвен — главный Айтвег и Фнораллуру, повелитель народца Фнорра. Желающих продолжать войну дальше не нашлось.

— В ближайшие три года будем кочевать поблизости, если что — посылайте гонцов, — сказал Илларгон, когда магические путы перестали удерживать и его, и остальных Инальтеков. — Думаю с Маровитом и другими тёмными больше не связываться — больше проблем, чем пользы.

— Неглупое решение, — хмыкнул Астанен. — Продержишься ещё пять лет без войны? Не устал ещё от бесплодных начинаний?

— Не понимаешь ты ничего в начинаниях, — ответил Инальтек. — У нас ещё двести лет будут рассказывать, как Илларгон загнал армию Реки в болото. А если я в Мерне засяду, что обо мне расскажут?!

Фрисс видел краем глаза, как Илларгон говорил с кимеей-наблюдателем, и она делала заметки для летописи. Потом кимея добралась и до Речника — история Ожерелья была ей очень интересна. Фрисс рассказал всё, как было, и очень надеялся, что кимейская летопись не упустит эту часть легенды…

Все кости были собраны, все погребальные костры догорели, и остался лишь один грустный обряд. Последний поминальный пир, ночь, посвящённая Гелину, крылатому богу, сопровождающему умерших в Царство Хальмена…

Знаки Гелина и Омнексы, богини жизни, были сложены из сухой травы в долине Иллорна, и все собрались вокруг них — враги, друзья и союзники. В ночи трава горела ярко, отблески метались по сводам пещеры, и Фрисс чувствовал, как эти места снова становятся обычным подземельем, а холод и тёмная сила окончательно покидают их.

Астанен называл имена погибших, и все слушали, в молчании склонив головы. Каждый отряд понёс потери — келнениси и Речники, маги и лучники, скайоты и Маасы, драконы и Двухвостки, Инальтеки и демоны-союзники. Многим ополченцам не суждено было ещё раз увидеть Реку… А потом до рассвета все выжившие пили кислуху, ели оставшуюся маву и ирхек, слагали и пели длинные песни. Мало кто проснулся на следующий день, но второй рассвет пробудил спящих, и все стали расходиться из Иллорны.

Первыми ушли Айтвеги и Фнорра, ещё затемно и в большой спешке. Астанен уверен был, что одного похода на Реку им хватит, и в другой раз Инальтеки их сюда не заманят. Неспешно уходили отряды Инальтеков. Улетели келнениси, оседлав Рубинового Дракона. Силитнэн уговаривал Астириса остаться и готовить такие хорошие зелья для Реки, но Жрец Смерти не хотел покидать родной Млон. Скайоты вернулись в города на деревьях. Речники и ополченцы уходили вместе — за ополчением каждого участка прилетала сигнаса, и Речники этого участка отвозили жителей домой.

Авит Айвин выздоровел — свет Ожерелья Богини пошёл ему на пользу — и даже пытался улыбаться, когда вместе с Айому и Сигюн поднимался на борт сигнасы и махал рукой Фриссгейну. Речник оставался в Энергине. С самой весны он мечтал заказать себе стальные мечи — и вот сейчас попал туда, где жили кузнецы-Алдеры, но их не было в Кузнечном Доле, а печи были погашены. Инальтеки с превеликой охотой грабили и притесняли как людей, так и Алдеров, и красные ящеры вынуждены были скрыться и унести металл и уголь с собой. Сейчас по Кузнечному Долу и долине Клуя бродили голодные сердитые Войксы. Алдеры считали плохой приметой работу рядом с Войксами, а для людей эти ядовитые демоны попросту были опасны. Фрисс решил дождаться, пока Войксы уйдут, а красные ящеры вернутся и разожгут печи. Речник попросил однажды Силитнэна заколдовать падальщиков, чтобы они ушли поскорее, но хельский маг возразил, что Энергин от падали тоже кто-то должен чистить. И Фрисс этим заниматься не будет.