Фриц Лейбер - Мечи и черная магия

Едва – один подпрыгивая, другой семеня – они вышли на Грошовую, как им пришлось остановиться, чтобы пропустить шикарную парочку. Мужчина был одет богато, но не вызывающе, выглядел пожилым и несколько грузным, лицо его казалось весьма суровым. Без сомнения, купец, причем вложивший деньги в Цех Воров – по крайней мере, для защиты, – раз может в столь поздний час ходить этой дорогой.

Ярко, но не кричаще одетая женщина была красива и довольно молода, а выглядела еще моложе своего возраста. Почти наверняка, опытная куртизанка.

Отведя взгляд, мужчина начал огибать зловонную и чумазую пару, но тут девушка бросилась к Мышелову: в ее глазах быстро, словно цветок в теплице, росла озабоченность.

– Бедный мальчик! Слепой! Что за трагедия! – воскликнула она. – Подай ему что-нибудь, любимый.

– Отойди от этих вонючек, Мизра, и пойдем скорее, – отозвался тот, произнеся последние слова крайне неразборчиво, поскольку зажал себе пальцами нос.

Не удостоив спутника ответом, девушка запустила руку в его отделанный горностаем кошель, сунула монетку в ладонь Мышелова и согнула его пальцы в кулак, после чего взяла его ладонями за виски и успела нежно поцеловать, прежде чем мужчина оттащил ее прочь.

– Хорошенько следи за своим маленьким приятелем, старина, – ласково крикнула она Фафхрду, в то время как ее спутник что-то там такое брюзжал; приятели сумели различить лишь слова «извращенная курва».

Мышелов глянул на монетку, лежавшую у него на ладони, и долго смотрел вслед своей благодетельнице. Мечтательно и задумчиво он шепнул Фафхрду:

– Смотри: золото. Золотая монета и сочувствие красивой женщины. Как ты думаешь, может, нам бросить свои дикие затеи и пойти в побирушки?

– Тогда уж скорее в поблядушки! – злобно прошипел Фафхрд. Он взбеленился, когда девица назвала его стариной. – Ну, вперед, не дрейфь!

Поднявшись по истертым ступеням, друзья вошли в дверь, обратив внимание на исключительную толщину стен. Перед ними тянулся длинный прямой коридор с высоким потолком, заканчивавшийся лестницей; из дверей по обе его стороны лился слабый свет, который сливался с сиянием укрепленных на стенах факелов. Коридор был пуст.

Едва они перешагнули через порог, как оба почувствовали на шее холодок стали и укол в плечо. Откуда-то сверху два голоса в унисон скомандовали:

– Стой!

Несмотря на горячительное и опьяняющее воздействие крепленого вина, друзьям хватило разума замереть на месте и осторожно посмотреть наверх.

Из глубокой ниши над дверью – потому-то она и была такая низкая – на друзей смотрели две мрачных, изборожденных шрамами и неописуемо мерзких рожи, увенчанные кричащими платками, стягивающими волосы. В кривых и узловатых руках было зажато по мечу, каждый из которых упирался острием новоявленному нищему в плечо.

– Из дневной смены попрошаек, а? – заметил один из стражей. – Имейте в виду если выручка у вас плевая, вам придется попотеть, чтобы объяснить такое позднее возвращение. Ночной нищмейстер отпросился сбегать на Бардачную, так что доложитесь Кровасу. Боги милостивые, ну и воняет от вас! Лучше почиститесь, а не то Кровас велит обдать вас парком. Ступайте!

Мышелов зашаркал ногами, Фафхрд поскакал – оба очень похоже. Один из стражников крикнул им вслед:

– Хватит, ребята! Здесь вам прикидываться ни к чему.

– Практика и еще раз практика! – не без дрожи в голосе отозвался Мышелов. Фафхрд в качестве предостережения впился пальцами ему в плечо. Дальше они пошли более естественно, насколько это позволяла подвязанная нога Фафхрда.

– Тьфу пропасть, у этих нищих не жизнь, а малина! – заметил второй страж своему напарнику. – Никакой дисциплины, квалификация из рук вон! Практика, разрази меня гром! Да их выведет на чистую воду даже ребенок!

– Некоторые дети и выводят, – отозвался второй. – Но их мамочки и папочки уронят слезинку и подадут, на худой конец пнут ногой. Взрослые слепы, погружены в свои заботы или мечты, если только не имеют профессии вроде воровства, которая заставляет их держать ушки на макушке.

Подавив в себе желание поразмыслить над столь философическими умозаключениями и радуясь, что им не придется предстать пред проницательные очи ночного нищмейстера – ей-же-ей, подумал Фафхрд, сам Кос, бог судьбы, ведет их прямо к Кровасу, и очень возможно, что сегодня ночью им все же не обойтись без отрубленной головы, – друзья медленно и осторожно двинулись дальше. До них уже стали доноситься приглушенные обрывки разговоров и другие звуки.