Анастасия Штука: Проклятые талисманы и семейные узы

-И ты так легко отказалась от своего счастья? - Стелла, отмахнувшись от внутреннего голоска, который насмешливо напомнил, что они говорят о женщине, родившей ее, подалась вперед, отказываясь верить тому, что услышала. - Уступила любимого мужчину сопернице? Прости, мне сложно поверить в это, ведь я прекрасно знаю, какой сильной, упрямой и непоколебимой ты можешь быть, если захочешь.

-Ты не видела, каким светом горели его глаза, когда он рассказывал о Людмиле, - Сиена болезненно сглотнула, - о своих чувствах к ней. На протяжении долгих лет мне постоянно снилась наша последняя встреча. То, как он сообщал мне о своем решении жениться на любимой женщине. К тому же, где-то в глубине души я со страхом ждала, что наша любовь завянет также быстро, как расцвела.

-Мама никогда не вспоминала о тебе и Златогорске, - она всегда думала, что Людмила родилась и выросла в столице. Ведь она кичилась своим происхождением из древнего колдовского рода, который жил в Вельске с момента основания города... Выходит, врала собственным детям, чтобы не выходить из определенного образа, создаваемого ею в течение многих лет. Интересно, ее саму в Златогорск привела судьба или так сложились обстоятельства? Почему изо всех городов Тулгурского княжества она остановила свой выбор именно на нем? Но сейчас ее гораздо больше интересовало другое. - Как ты узнала, кто я?

-Твой приезд остался бы незамеченным, если бы ты не пошла на службу в Хантар. Я узнала о тебе от приятельницы, которая работает лекарем душ. Она увлеченно пересказывала сплетни и слухи, и случайно обмолвилась, кто твои родители.

-Демир знает, что я его сестра?

-Да, я рассказала ему правду, - Сиена извлекла из комода небольшой прямоугольный предмет, завернутый в пожелтевший пергамент. Она провела дрожащими пальцами поверх бумаги, печально улыбнулась, и подошла к ней, протягивая вперед портрет, о котором говорила. - После того, как он в очередной раз завел о тебе разговор. В тот день ты с напарниками обезвредила русалку, повадившуюся утаскивать на дно молодых пастухов. Он с таким восхищением рассказывал эту историю, восторгаясь твоим мужеством, что я не на шутку испугалась. Ведь случаев, когда люди влюбляются в своих родных братьев и сестер, очень много. Я была уверена, сын не поверит мне, начнет сомневаться, злиться, искать доказательства. Он так легко и естественно воспринял мой рассказ, словно был готов к такому повороту, ждал его и охотно принял правду.

-Но не сказал мне о том, что он мой брат...

-Сначала я не хотела вмешиваться в вашу семью. Впервые я узнала о разводе Элима и Людмилы от тебя, - Сиена задумалась, нервно кусая губы. Выглядела она со стороны так, словно не решалась в чем-то признаться. Затем тряхнула головой и широко улыбнулась. - Признаюсь честно, я обрадовалась... Не знаю почему... Наверное, все эти годы где-то глубоко в моей душе жила надежда. Как говорится, зерно упало на благодатную почву. Но решающую роль сыграло то, что я не знала, как ты отреагируешь. - Она подошла к столику, повторно наполнила стакан и вновь предложила ей. Только теперь Стелла не собиралась отказываться. Воспринимать слова лекарши на трезвую голову было гораздо сложней, чем она думала.

-Как ты можешь все еще любить его? После всего, что он сделал?

-Скажу банальность, - женщина отсалютовала ей стаканом, - сердцу не прикажешь. Ты ведь тоже не равнодушна к Илару Шагрену... А он, уж прости, сильно уступает твоему отцу во многом...

-Мы говорим не обо мне, - Стелла усмехнулась, поймав изучающий ироничный взгляд. Если лекарша ждала, что она будет все отрицать, то сильно ошибалась. Зато не стала молчать о другом. - Возможно, ты и права насчет Илара. Но есть и то, в чем ты сильно ошибаешься. Он, в отличие от моего отца, никогда не оставит любимого человека. Даже если тот будет с криками о ненависти выталкивать его из собственного дома.

-Ты не злишься на меня?

-Нет, - Стелла откинулась на спинку кресла, закрывая глаза, - но с Агнией ты будешь разговаривать сама! Она обладает таким неуравновешенным характером и непредсказуемостью, что я не берусь утверждать, как она себя поведет.

-Пусть Демир разбирается, - тут же нашлась побледневшая Сиена, видимо, представив разрушительные последствия долгого разговора, - он места себе не находил, когда она приехала в город. Хотел все рассказать, ему все труднее давалось молчание, я с огромным трудом убедила его повременить с признанием. Вот, обрадую, пусть отдувается за нас двоих... Мне дорога Агния, и если честно, я не хочу портить с ней отношения...