Наталья Моричева - Предательство шута [СИ]

— Благородная Шанилая, права. Теперь, если можно, мы поговорим без её присутствия.

— Буду признателен, если вы пошлёте за лекарем. У меня к нему есть вопросы.

Женщина в третий раз учтиво поклонилась и вышла, плотно прикрыв за собой двери. Император кивнул на стулья, куда сразу же уселись мужчины. На какой-то миг к ним вернулось то же чувство, с которым они отбрасывали протокольные предписания за дверями Императорского кабинета. И так же как и во дворце, когда не было чужих глаз рядом, они рассказали о произошедшем после бала не придерживаясь строго этикета.

Капитан в точности последовал совету шута. Но из казармы вывести гвардейцев они не успели — там уже шла драка между только проснувшимися бойцами и мятежниками. В конюшне повезло больше и вскоре горстка спасшихся уже покинула внешние ворота замка, а потом и столицу. Они уточнили дорогу до “Ласточки” и, избегая императорских дорог, чтобы сбить со следа возможную погоню, добрались сюда. А в замке их нашел глава сыска.

Вех Желей оказался ещё более кратким. Как только ему доложили о том, что Император внезапно покинул дворец, он закрыл свое ведомство и постарался собрать больше информации. Он сумел записать имена многих мятежников и ушел из дворца уже к утру. Несколько дней сыскарь оставался в столице, а потом ему доложили агенты, что гвардия интересовалась дорогой к замку “Белая Ласточка” и глава тайных служб отправился следом за правителем.

— Император, — вновь взял слово капитан. — У вас в руке был зажат он.

Гвардеец выложил на стол колокольчик — чуть светящийся неполученным письмом амулет.

— Бумагу и чернила. Что случилось с Милаши? — глухо приказал Император.

— Она осталась во дворце, — замялся капитан.

“Надеюсь, тебе уже лучше. Прости, я не успела помешать мятежу. Напиши, как будешь готов вернуться во дворец.

Если вех капитан послушался моего совета, сейчас вы в замке “Белая ласточка”. Его обитателям вы можете полностью доверять. Подлость, сделанная год назад, обернулась абсолютной преданностью сегодня.”

“Милаши! Что с тобой случилось? За меня не волнуйся, ты сама знаешь, что мои раны не очень серьёзны.

Теперь отбросим личное. Сообщи, что случилось с гвардией, как Соль объясняет моё отсутствие и что он сейчас делает.”

“По порядку: я по прежнему шут, что со мной может случиться.

Гвардейцы заперты в казарме. При дворе их временно заменили переодетыми людьми мятежников.

Рор твоим приказом объявил себя наместником на время твоей болезни. Сейчас он прочесывает в очередной раз Столицу в поисках Императора и пытается не потерять уплывающую из рук власть.

Прибыли посольства, но не вошли в замок. Они ждут, поселившись в гостевых домах столицы.

Или ты сомневался в том, что я справлюсь со двором?

Генералы, советники и министры в растерянности. Они не вмешаются без твоего прямого приказа.

Амулеты были почти разряжены, поэтому просто сообщи, когда будешь в Столице. День и час. И трон вернёшь без крови.

И немного личного напоследок. Пришло письмо от Императрицы. С визитами она постарается закончить так быстро, как только сможет. Сейчас ей чуть-чуть нездоровится, но по возвращении у неё будут хорошие новости.”

“Мы в расположении армии и ополчения, которая движется квартировать возле Столицы. К воротам замка подойдём послезавтра к одиннадцатому колоколу. К тому времени уже будет темно.”

Хлопнула дверь и Рор со всего маха ударил кулаком по столу. Ещё один. Ещё один заявил, что уезжает из Столицы, так как больше не верит в успех. Но в дверь кто-то поцарапался и, не дожидаясь ответа, вошел. Появившаяся на пороге Милаши, не обращая внимание на расположившегося за рабочим столом “наместника”, уверенно и величественно направилась к книжному шкафу. Увы, но Рор до сих пор не привык к девушке и терялся, когда она появлялась в образе ослепительной холодной красавицы, а не тощей девочки-шута.

— Что ты творишь!

— Свою работу. А, вот же она! — девушка изящным отточенным движением достала с полки книгу. — И эту тоже я искала, — и вторая книга перешла в руки Милаши. — Так что и вам, наместник, желаю хорошо поработать на ночь глядя.

И шут насмешливо поклонилась и бесшумно вышла. А Рор долго не мог сосредоточится — самообладание, легкость управления двором и даже самим “наместником” раздражала. А Милаши продолжала вести себя подобно благородной, как будто она принадлежит к королевской крови. Как быдто была хозяйкой во дворце. И больше всего раздражало, что шут всегда оказывалась права, даже теперь Рор должен был сидеть за бумагами в попытке наладить управление, хоть и хотелось уйти отдыхать. И напоминанием о совете Милаши осталась прореха на книжной полке и тусклый блеск между корешками.